Российские власти предпринимают лихорадочные усилия для того, чтобы избежать перерастания финансового кризиса в политическую катастрофу. О том, как оценивают ситуацию в Кремле, корреспонденту Ъ ВАДИМУ Ъ-БАРДИНУ рассказывает главный экономист президентской администрации АЛЕКСАНДР ЛИВШИЦ.
— Правительство еще помнит о своих обещаниях обеспечить в 1998 году экономический рост и снизить учетную ставку до 15-20%? Не пора ли признать, что они несбыточны?
— В этом году нет шансов обеспечить экономический рост. Еще в послании президента были сделаны на этот счет весьма осторожные прогнозы. К слову, процесс подготовки послания был довольно любопытным. Это было первое на моей памяти послание, когда то, о чем вечером говорилось за плотно закрытыми дверями, завтра утром можно было прочесть в вашей газете.
— Спасибо за комплимент.
— Не за что. Главное, что в послании было предсказано: потенциал роста 1998 года чрезвычайно ограничен. И второй сбывшийся прогноз президента: рассчитывать, что регулирование на финансовом рынке немедленно вызовет эффективный рост, совершенно бессмысленно. Нужен комплекс мер, лежащих за пределами финансового рынка. Прежде всего промышленная политика.
Оказалось, что послание — не только хороший прогноз, но и концептуальная основа для действий нового правительства.
— И тем не менее финансовый кризис разразился. Почему?
— Сейчас третий пик кризиса. Сперва были октябрь--ноябрь прошлого года, потом январь, теперь вот май. Майский срыв особенный — он интересен тем, что только в малой степени связан с Индонезией. Больше того, по состоянию на 25 мая надежными данными, подтверждающими массовый уход нерезидентов, мы не располагаем.
— А как же многочисленные заявления, прозрачно намекающие на существование некого заговора?
— Заявления — это не данные. А общий объем присутствия нерезидентов практически не изменился. Речь идет о возвратно-поступательном движении в стабильных рамках. Дело не в азиатском кризисе, не в иностранцах и, по моему мнению, не в заговоре. При любом катаклизме на рынке можно искать и находить тех, кому это выгодно. Но обвинять игроков на рынке в том, что они устроили подпольную организацию "Круши ГКО!", все равно что обвинять Бога в том, что идет дождь. Тем более что подобное объяснение уводит на дорогу легковесных рекомендаций: нашли злодея, публично его наказали, и все. На самом деле сказалось, например, падение цен на нефть, из-за чего ухудшился платежный баланс.
Но я убежден в том, что первопричина — в продолжающемся бюджетном кризисе. Менялись министры финансов, вице-премьеры, депутаты, даже премьер, неизменным остается одно — нереальный бюджет. Важная косвенная причина — закон по РАО ЕЭС, ограничение 25 процентами доли нерезидентов. Если депутаты хотели ограничить участие иностранцев, черту следовало проводить на уровне их сегодняшнего реального участия, а никак не ниже. Тогда бы с акциями расставаться не пришлось.
— Как теперь из этого кризиса выходить?
— Выйти можно, двигаясь по трем направлениям — бюджет, законотворчество и позитивные сигналы рынку.
— Так просто? А будет ли бюджет секвестрирован?
— Еще раз?
— Уже успели?
— Я не люблю играть в слова. Правительству не нравится слово секвестр. Мне тоже. Это слово вычеркнуто из лексикона. Формально никакого секвестра нет, не внесен соответствующий закон. Но правительство обязуется финансировать расходы в объеме, который на 63 млрд рублей меньше того, который записан в законе о бюджете. Это экспериментально доказанный факт. К тому же есть план мобилизации доходов и знаменитая программа экономии госрасходов. Есть хорошее постановление об ускоренной процедуре банкротства, о продаже "дебиторки".
— Значит, грядет еще один передел собственности?
— Да. Что делать, если иного способа найти эффективного собственника нет? Нужен результат. Нам говорили, например, в Бирмингеме: мы высоко ценим ваши программы, но мы их оценим еще выше, когда вы наконец обанкротите хоть кого-нибудь. Это будет и мощнейший сигнал для рынка.
— Кто первый на листе ожидания банкротства?
— Пока я списка не видел, но начинать пора.
(Полностью интервью будет опубликовано 2 июня в журнале "Коммерсант-Власть".)