Знаменитый итальянский певец, один из первых теноров мира, своей карьерой был обязан первому аппарату для звукозаписи.
Еще служа солдатом в итальянской армии, Карузо в часы досуга усердно занимался игрой на флейте. В то время он был глубоко убежден, что имеет призвание к музыке этого рода, и никто не пытался разубедить его в этом. В один прекрасный вечер в полк явился коммивояжер от фирмы, торгующей фонографами (первыми в истории звукозаписывающими аппаратами.— Ъ). Никогда прежде Карузо не видел "говорящих машин" в действии и был восхищен изумительным звучанием записанных музыкальных произведений.
Увидев флейту в руках солдата, хитрый торговец стал упрашивать его сыграть что-нибудь для записи. Карузо это предложение очень польстило, и он исполнил пьесу, получавшуюся, по его мнению, наиболее удачно.
Вот как вспоминал об этой своей первой записи сам маэстро: "Как мне казалось, я играл вдохновенно, артистически... Через несколько минут сеанс был закончен, и я с нетерпением стал ожидать воспроизведения удивительной машиной моей блестящей музыки. Валик завертелся... Но, увы! Фонограф повторил мою пьесу с замечательной точностью, и тут я в первый раз узнал, что искусство флейтиста совсем не мое ремесло, что я весьма плохой музыкант и играю отвратительно..."
Коммивояжер, заметив разочарование солдата, всеми силами пытался убедить его в обратном и уговаривал купить фонограф. Но для Карузо эта чудесная "говорящая машина" сделалась злейшим врагом, примириться с которым было невозможно. В одно мгновение эта штука развеяла созданный им самим миф о таланте флейтиста. У Карузо возникло желание поскорее расстаться с флейтой, и он стал, в свою очередь, убеждать торговца купить ее. Торг состоялся, флейта перешла к коммивояжеру почти даром. С той поры Карузо никогда не брал в руки этот инструмент.
"Благодаря фонографу,— говорил позднее Карузо,— теперь я не скверный флейтист, а довольно сносный певец".
АЛЕКСАНДР Ъ-ТИХОНОВ