Целая серия терактов произошла в Сирии. Погибли министр обороны, его заместитель –– зять Башара Асада, а также один из руководителей службы разведки. Тяжело ранен глава сирийской разведки. Ситуацию в стране прокомментировал обозреватель Константин Эггерт ведущей Оксане Барыкиной.
В Дамаске уже четвертый день не прекращаются бои между армией и силами оппозиции. Очевидцы сообщают, что в городе постоянно слышны выстрели и взрывы.
–– Чем может в этой ситуации помочь перенос голосования?
–– Насколько я понимаю, речь идет о возможном кардинальном изменении ситуации в Сирии. Если вы следите за информацией по основным международным телесетям, вы видите, что в Дамаске, судя по всему, начинаются уже массовые народные выступления. По крайней мере, ясно, что в некоторых кварталах люди вышли на улицы, чего раньше не было. Кроме того, по сирийскому режиму сегодня нанесен очень серьезный моральный и политический удар. Те люди, который погибли во время взрыва в штаб-квартире службы безопасности — это люди, которые были реально во многом опорой Башара Асада в персонализированном режиме, которым является сирийский режим. Это очень серьезная вещь.
Поэтому сейчас, мне кажется, отложенное голосование –– это признание того, что ситуация в Сирии меняется намного быстрее, чем могут спрогнозировать любые международные посредники, включая Кофи Аннана, и уж, тем более, дипломаты, обсуждающие положение дел в Совете безопасности.
–– Эти события как-то могут ускорить развязку кризиса?
–– Конечно, трудно пока делать какие-то однозначные прогнозы. Но, судите сами, Дамаск до последнего времени оставался довольно-таки спокойным, относительно спокойным. В том числе и потому, что он очень жестко контролируется службой безопасности Башара Асада. Факт, что в течение последних дней мы видим повстанцев, которые захватывают или пытаются, по крайней мере, захватить контроль над целыми районами города, это первое. И второе: взрывы в правительственных зданиях, очень жестко охраняемых — это, конечно, серьезное изменение ситуации. Либо повстанцы имеют возможность прорваться в одно из самых охраняемых зданий, может быть, на Ближнем Востоке –– здание службы безопасности Асада –– и устроить там взрыв, либо есть кто-то, кто готов сделать это изнутри этой системы. А это значит, в системе начался раскол или же все настолько запущено, что эти боевики могут, что называется, проникнуть в святая святых. Так что, я думаю, что для Башара Асада начинается, возможно, что называется, "финальный забег" к аэропорту, и к самолету, и эмиграции при хорошем раскладе.
–– Хиллари Клинтон призвала сегодня мировое сообщество оказать давление на Россию с целью принятия в Совбезе резолюции по Сирии. Как Россия будет вести или как нужно ей себя повести?
–– Россия не изменит свои позиции. Для Кремля важно было продемонстрировать, что он не допустит внешнего вмешательства в сирийскую ситуацию. И, в общем, это удалось, никакой международной интервенции по ливийскому образцу не случилось. И не случится, я думаю. Санкции, введенные против режима Асада, жесткие, но не сказать, что там нельзя было бы дополнительно еще что-то сделать, это не будет сделано, по крайней мере, через ООН.
В данном смысле, собственно, Владимир Путин доказал то, что он хотел доказать –– Россия не позволит руками каких бы то ни было международных организаций менять режимы внутри страны. Но это не меняет, с другой стороны, того, о чем говорили в Москве многие люди, включая Кофи Аннана и Хиллари Клинтон –– проблемы внутри Сирии.
Проблема в том, что режим потерял легитимность. И, конечно, теперь, я думаю, при любом раскладе ситуация, которая сложится в Сирии в ближайшее время, будет менее благоприятной для Москвы, чем она могла бы быть, если бы Москва проявила несколько больше гибкости. Но в данной ситуации для Кремля важнее всего было не допустить смены режима, то есть вмешательства извне. И, в общем, эта задача выполнена.