"Ленфильм" отметил свое 80-летие. Однако настроение директора старейшей киностудии страны Виктора Сергеева не окрашено в праздничные тона. В былые времена финансово состоятельная студия утешилась бы государственными почестями и очередным орденом в петлицу — ныне в висках стучит одно: финансирование. ДМИТРИЙ Ъ-САВЕЛЬЕВ беседует с ВИКТОРОМ СЕРГЕЕВЫМ.
— Виктор Анатольевич, занимая в начале прошлого года директорское кресло, вы говорили, что проведете на этом посту не больше года. Что заставило вас изменить решение и остаться?
— За это время не появился человек, которому я бы мог с легким сердцем передать студию. И в нынешнем тяжелом финансовом положении я не могу бросить на произвол судьбы проекты, продюсером которых являюсь.
— В 1996 году "Ленфильм" упал в глубокую производственную яму, вырытую государством, и разродился единственным фильмом — это был "Принципиальный и жалостливый взгляд" Александра Сухочева. Зато в 97-м вышли "Американка" Дмитрия Месхиева, "В той стране" Лидии Бобровой, "Цирк сгорел, и клоуны разбежались" Владимира Бортко, ваша "Шизофрения" и снятый при ленфильмовском участии "Царевич Алексей" Виталия Мельникова. Из какой скважины забил неожиданный финансовый фонтан?
— Из Нижневартовска. По разработанной системе вексельных взаимозачетов гиганты отечественной индустрии погашали свои долги перед государством таким образом, что часть этих средств шла на федеральные выплаты бюджетным предприятиям. В частности, на счет "Ленфильма" деньги поступали из нижневартовского "Нефтегаза" через банк "Диамант", Минфин и Госкино. Мы смогли не только финансировать производство, но и вложить средства в техническое переоборудование студии. Реанимировали цех обработки пленки, внедрив технологию горячих кодаковских процессов, установили современную аппаратуру по записи звука на цифру. Это стоило серьезных капиталовложений: $60.000 для нас немалые деньги, как вы понимаете.
— Студия жила исключительно за счет нижневартовских отчислений?
— Не только. Наш отдел реализации и проката научился прилично зарабатывать на телевизионных продажах. Но от вексельной программы зависело очень многое. На нынешний год была разработана новая цепочка, однако вышел президентский указ о ликвидации системы взаимозачетов, и все зависло.
— По каким ленфильмовским проектам это ударило в первую очередь?
— Сейчас на разных стадиях производства находятся шесть фильмов, и еще четыре ждут своего запуска — договора по ним уже подписаны. Евгений Иванов, автор "Никотина", завершает работу над фильмом "Дух" по сценарию, в создании которого принимали участие Сергей Добротворский, Анна Ганшина, Иван Охлобыстин и сам режиссер. Я надеюсь, что Сергей Снежкин многих приятно удивит "Цветами календулы" по сценарию Михаила Коновальчука. Мало кто ждал от Снежкина, режиссера фрондирующего и весьма цинично относящегося к реалиям нашей жизни, такой нежной чеховской картины, впрочем, не дамской по интонации, а вполне жесткой и острой. Ольга Наруцкая работает над "Собственной тенью" по сценарию Натальи Рязанцевой и Марины Шептуновой — это история сорокалетней женщины, которая находится в непростых отношениях с окружающим миром и близкими. Из фрагментов отечественных картин разных лет Игорь Алимпиев монтирует фильм "Русские: в поисках любви и смерти", а Владислав Виноградов снимает художественно-публицистический фильм "Неизвестные Дягилевы". Наконец, "Мистерия горы" Александра Сокурова — приоритетный проект для меня как для продюсера. Такого уровня кинематографическую прозу, как сценарий Юрия Арабова, я не читал лет десять. Главные герои — Гитлер и Ева Браун. Сейчас начинаем строительство весьма сложной декорации, потом группе предстоит зарубежная экспедиция. Конкретные цифры сегодня называть не принято — скажу лишь, что стоимость будущего фильма значительно превышает $1.000.000. И если все будет хорошо, то в течение года мы запустим Дмитрия Светозарова с многострадальным "Бароном", Юрия Мамина с "Рикошетом", Сергея Микаэляна со "Звездочкой моей ненаглядной" и дебютантов Юрия Фетинга и Андрея Кравчука с "Мифами моего детства" — этот сценарий победил в сценарном конкурсе.
— Можно ли сказать, что из всех студий, входящих в состав киноассоциации "Ленфильм" и образованных из бывших творческих объединений, реально кинопроизводством занимается только ваша студия?
— Между прочим "Ленфильм" уже вышел из одноименной ассоциации, поскольку в соответствии с принятым Гражданским кодексом не имеет права на подобное членство. И сама киноассоциация уже существует только формально. Некоторые из ее членов приказали долго жить, некоторые поддерживают существование за счет торговли старыми фильмами, некоторые способны поднять не больше одной картины в год. Я предложил всем вернуться под крыло "Ленфильма", преобразовавшись в дочерние предприятия. Все, кроме "Бармалея", посчитали, что это им не выгодно. Их право. Но я считаю, что в выигрыше окажется "Бармалей": когда встанет вопрос об акционировании "Ленфильма", он на правах дочернего предприятия примет в этом полноправное участие. А вопрос об акционировании рано или поздно встанет.
— Впервые он встал в 1992 году, когда директор "Ленфильма", ныне первый зампред Госкино Александр Голутва оповестил коллектив студии о предложении, поступившем от англо-американо-канадской компании "Техниколор". Однако в ответ получил обвинения в попытке распродать национальное достояние и письмо на имя президента от деятелей петербургской культуры. Выходит, тогда вопрос был поднят рано?
— Рано в том смысле, что сознание интеллигенции не было в достаточной степени подготовлено к новым жизненным реалиям и пониманию того, что акционирование неизбежно.
— Что конкретно предлагал "Техниколор"?
— Речь шла о $35 млн. Вспомните 1992 год, и вы поймете, что это значительная сумма. Контрольный пакет акций оставался бы у студии, а "Техниколор" получал бы блокирующий пакет. Безусловно, речь шла не о филантропии: "Техниколор", по своему профилю имеющий отношение к кинопроизводству, намеревался на базе "Ленфильма" создать крупную региональную структуру по тиражированию фильмов, главным образом, американских, не стоит обольщаться — для насыщения ими рынка России, Скандинавии, Юго-Восточной Азии и так далее. Что позволило бы компании вернуть затраты, независимо от экономической ситуации в нашей стране. Но против решения президента, который с сочувствием выслушал крик души петербургской интеллигенции, идти было невозможно.
— Сегодня у "Ленфильма" подобных предложений нет?
— Шесть лет назад все только начиналось. Иностранцы надеялись, что пирог вскоре будет испечен, и заранее присматривались к его кускам. Сейчас у них такой надежды на скорый успех нет. Это, с одной стороны. "Ленфильм" — не "Мосфильм", потому что Ленинград — не Москва. У нас нет своего Юрия Лужкова, который уже давно снизил вдвое расценки на мосфильмовские коммунальные платежи, в прошлом году безо всякого акционирования взял да и вложил $12 млн в производство на студии, находящейся, как и "Ленфильм", в федеральном подчинении. А во время последнего посещения "Мосфильма" пообещал еще $5 млн на техническое переоснащение. Безусловно, я имею в виду не лично мэра Лужкова, а финансовые возможности столицы, которых Петербург лишен.
— Тем не менее вы говорите, что вопрос об акционировании "Ленфильма" рано или поздно встанет. Когда это произойдет?
— Предсказывать не берусь. Но не хочу, чтобы это случилось на моем директорском веку. Я ведь тоже из старых ленфильмовцев, и мне не доставит радости появление в этих стенах совета директоров из числа мальчиков-банкиров, для которых "Ленфильм" как таковой значит не слишком много.