Фестиваль\балет
В гамбургской Staatsoper пятичасовым гала-концертом завершился традиционный двухнедельный фестиваль Ballett-Tage ("Дни балета"), которым уже в 38-й раз радует своих почитателей интендант Staatsoper и глава Гамбургского балета Джон Ноймайер. Из Гамбурга — ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА.
Этот колоссальный балетный фестиваль Джон Ноймайер учредил в совсем не балетном городе в 1975 году — во второй сезон своего пребывания в должности руководителя гамбургской труппы. С первого же раза событие переросло городской масштаб, став заметным явлением мирового балетного театра. С тех пор ежегодно хореограф представляет на Ballett-Tage свою премьеру, а венчающий "Дни балета" грандиозный гала-концерт носит имя его кумира — Вацлава Нижинского. Название отнюдь не означает, что в каждом "Нижинский-гала" обыгрываются мотивы, связанные с гениальным танцовщиком, родившимся в Киеве. Темы Ноймайер придумывает каждый раз разные, общим свойством концертов является разве что их гигантская протяженность. Но балетный марафон зрителей не отпугивает. Напротив, весь сезон публика нетерпеливо ждет и благоговейно предвкушает "Нижинский-гала" как некую радостную и торжественную мессу.
Мало найдется балетмейстеров, способных заполнить своими произведениями пятичасовой вечер, не рискуя нагнать скуку
В этом году пятичасовой концерт был назван "Диалоги". С подзаголовком "танец — музыка — эмоция", расширяющим тему до беспредельности, ибо любая балетная абстракция вступает в какие-то отношения с музыкой, а эмоции способен вызвать и выразить даже классический тренаж. Впрочем, сам Джон Ноймайер, выстраивая программу, явно имел в виду диалоги в буквальном смысле — как танец нарративный, танец--выяснение отношений. В гала-концерте его труппа исполняла самые яркие фрагменты из сюжетных балетов хореографа, начиная с новинки этого сезона — слезовыжимающей мелодрамы "Лилиом" и заканчивая ранним "Сном в летнюю ночь" (1977), в котором лицедейство балетных артистов достигает фарсового бесстрашия. В столь обширном дайджесте авторской хореографии был серьезный риск: мало найдется на свете балетмейстеров, способных заполнить своими произведениями пятичасовой вечер, не рискуя нагнать скуку собственными штампами и клише. Однако Джон Ноймайер — хореограф удивительный: берясь за очередной сюжет, он всякий раз кардинально перестраивает свою лексику, так что босоногий диалог Кости Треплева и Нины Заречной кажется поставленным совсем иным автором, чем, скажем, торжествующе классическое свадебное па-де-де Ипполиты и Тезея.
Артисты Ноймайера, может, небезупречны по форме и выучке (хотя, например, таким премьерам, как Тьяго Бордин или Элен Буше, может позавидовать любая труппа мира), но по части актерского мастерства они составляют уникальный ансамбль. И это тоже фирменная черта хореографа, который выстраивает свои диалоги с дотошностью раннего Станиславского, находит пластический аналог любому движению души и умеет добиться от исполнителей скрупулезной передачи задуманного и поставленного текста. Харизматичных актеров, дар которых многократно усиливают его постановочные решения, Джон Ноймайер ценит на вес золота, не торопясь выводить их на пенсию. И действительно, трудно представить гомосексуальный дуэт из "Смерти в Венеции" без уникального Ллойда Риггинса и того сплава чувственности и восторга, которым он наполняет эту поразительную хореографию.
Однако главным "Диалогом" на этом гала стал одноименный балет, поставленный Джоном Ноймайером для Дианы Вишневой и Тьяго Бордина. Этот 25-минутный дуэт на музыку Федерико Момпу Момпу (можно сказать, трио, потому что фортепиано Алексея Гориболя оказалось полноправным участником событий) о темпераментно ссорящейся и мирящейся паре был выделен в самостоятельное отделение и вознагражден шквалом аплодисментов зала.
Впрочем, благодарность немецкой публики Джону Ноймайеру уже не зависит от конкретных свершений очередных Ballett-Tage: 17-минутная овация, завершившая "Нижинский-гала" за полчаса до полуночи, была знаком самой искренней любви горожан к почетному гражданину Гамбурга, в одиночку превратившему коммерческий город в балетную цитадель.