Денис Киселев: деятельность руководства Моснацбанка относится к компетенции прокуратуры, а не ЦБ
Моснацбанк стал первым уполномоченным банком, потерявшим значительную часть доверенных ему средств казначейства. Позавчера Ъ сообщал о том, что в результате деятельности этого банка без зарплаты остались сотрудники РАН. Счета казначейства были доверены банку буквально накануне остановки им операций. О том, почему это произошло, заместитель председателя ЦБ ДЕНИС КИСЕЛЕВ рассказывает корреспонденту Ъ МАКСИМУ Ъ-БУЙЛОВУ.
— Как получилось, что банк, находящийся на грани кризиса, был избран в качестве уполномоченного банка для распоряжения бюджетными средствами?
— Решение о том, в каких банках размещать счета казначейства, принимает правительственная денежно-кредитная комиссия. В октябре прошлого года мы направляли в комиссию информацию по банкам, которые она предполагала рассмотреть, в частности, по Московскому национальному банку. Мы указывали, что в тот момент банк нарушал экономические нормативы. В частности, у него был нарушен норматив риска на одного заемщика. Тем не менее комиссия сочла возможным включить банк в список уполномоченных по обслуживанию счетов казначейства.
— А сам ЦБ разве не участвовал в работе комиссии?
— Представитель ЦБ принимал участие в работе комиссии в качестве технического сотрудника. Он присутствовал как специалист, способный дать пояснения, однако на принятие решения никакого влияния оказать не мог.
— Ранее вы говорили, что у вас есть подозрения, что ухудшение положения Московского национального банка вызвано не стечением обстоятельств, а серьезными нарушениями со стороны его руководства.
— Основания для таких подозрений дают результаты работы временной администрации. Во-первых, мы можем констатировать, что в последние месяц-два допускались существенные искажения отчетности. Нам предоставляли недостоверную отчетность, а это прямое нарушение закона. Во-вторых, по нашему мнению, бывшее руководство банка допустило нарушения, которые находятся в компетенции Генпрокуратуры, а не банковского надзора. Мы направили обращение в прокуратуру с просьбой провести проверку деятельности бывшего руководства банка.
— Какие конкретно нарушения вы имеете ввиду?
— В балансе не отражались предъявленные банку векселя, средства, списанные со счетов клиентов, но не проведенные платежами банка, и т. д. Вторую часть нарушений я, к сожалению, не готов прокомментировать. Но есть отдельные операции, которые действительно вызывают сомнения в их правомочности не с точки зрения банковского, а с точки зрения гражданского законодательства. Я хотел бы, кстати, отметить в этой связи, что в Моснацбанке оказались заморожены, практически исчезли, деньги не только казначейства. Среди крупнейших кредиторов банка были государственная компания "Росвооружение" и Российское космическое агентство.
— А что значит "деньги исчезли"?
— Это значит, что требования клиентов к банку по остатку на счетах и векселям существенно превосходят имеющиеся в распоряжении банка активы.
— Удастся ли, по-вашему, временной администрации выяснить, куда ушли деньги?
— Сейчас мы довольно четко представляем себе всю картину. В частности, как показал наш анализ, одной из причин того, что банк оказался сейчас в кризисном состоянии, в значительной степени стала высокая концентрация рисков на отдельных кредиторах.
— Возможно ли повторение такой ситуации с другим уполномоченным банком?
— Мы надеемся, что уроки из случившегося уже извлечены. Это видно из того, как сейчас обсуждаются вопросы проведения конкурсов по обслуживанию бюджетных средств, какие требования предъявляются к банкам, какую информацию предполагается запрашивать у ЦБ. Нам кажется, что Минфин серьезно переосмыслил свое отношение к риску, возникающему при обслуживании коммерческими банками бюджетных потоков. Со своей стороны, мы стараемся всячески содействовать Минфину в этом.
В частности, мы рекомендовали казначейству требовать от банков, работающих с ним, письма о согласии на предоставление Центробанком полной информации об их деятельности. До сих пор мы были ограничены требованием соблюдения банковской тайны и не могли предоставлять третьему лицу, каким является Минфин, полную информацию о всех аспектах деятельности банка. Ведь по закону о ЦБ мы не имеем права разглашать информацию, полученную нами в порядке банковского надзора. При наличии же писем банков мы сможем предоставить Минфину полную информацию о роде их деятельности, об их операциях, о результатах проведенных нами инспекционных проверок. Это даст казначейству и Минфину в целом более широкие возможности для анализа положения в банках и для принятия более взвешенных решений о размещении счетов. И что самое главное, чего раньше не было, это даст возможности для мониторинга текущего изменения ситуации в банках, имеющих определенные отношения с Минфином.
— В Минфине заявляют, что в уполномоченные банки переводятся только кассовые счета. Это не снимает возможность потери бюджетных денег?
— Это, конечно, ситуацию облегчает, и вот с какой стороны. Если это кассовые счета, то остатки на них очень малы. Как только на эти счета поступают деньги, они тут же подлежат перечислению по поручению бюджетополучателя. Соответственно, возможность потери этих денег существенно снижается. Такие большие остатки, какие накапливались раньше на казначейских счетах, теперь накапливаться не будут. Это не устраняет риск принципиально, но сводит его к минимуму.
— Информация, которую вы теперь будете предоставлять Минфину действительно позволит ему вовремя выявлять проблемные банки?
— Это зависит от оценки приемлемого для Минфина риска. Есть две крайние позиции. Одна — мы работаем исключительно с идеальными банками, к которым нет никаких претензий и вопросов. И если к банку было предъявлено какое-то замечание со стороны Банка России, это должно приводить к изъятию счетов из этого банка. Есть другая позиция, когда говорится, что мы обращаем внимание на ситуацию в банке только тогда, когда он начинает задерживать платежи. Естественно, между этими крайними позициями есть широкий спектр возможных решений. Мы, конечно, будем информировать Минфин о каких-либо наших сомнениях, санкциях, применяемых к банкам и т. д. Но решения все равно будет принимать сам Минфин.