— Представленные фильмы довольно монотонны и однообразны: что-то их все объединяет, но что именно, трудно сформулировать. С другой стороны, в "волну" это не складывается, потому что не объединено общим порывом — скорее, каким-то общим "разрывом". Для того, чтобы сложилась "волна", не хватает динамики и понимания того, что происходит. Поэтому каждый работает более или менее в одиночку, хотя иногда это и складывается в какие-то блоки. Скажем, есть достаточно монолитная питерская компания, сейчас к тому же объединенная одним популярным сценаристом — Константином Мурзенко.
У всех фильмов есть, по крайней мере, одна общая черта — это не мировое кино. Это можно называть провинциальностью, а можно — национальным своеобразием. Говоря о провинциальности, мы имеем в виду нечто заведомо убогое. Но я не сказал бы, что это убогие фильмы: по-своему они гораздо менее убоги, чем те картины, которые делаются в Голливуде. Я считаю. что наши фильмы умнее и сделаны с более искренними намерениями. В то же время в них есть некая русская закомплексованность. Если в советский период было тупое, самодовольное и самодостаточное кино, иногда получше, иногда похуже, то теперь в нашем кино есть какой-то надлом, который лично для меня делает его интересным, но в то же время не создает радостного, комфортного и позитивного впечатления. Закомплексованность отчасти идет от уже укоренившегося сознания, что наше кино несовместимо с мировым рынком. Отчасти — от нашей российской ментальности, патологической задушевности и всего, что связано с местным происхождением.