Принятие закона "О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате второй мировой войны и находящихся на территории РФ" неизбежно создаст трудности при организации выставок за рубежом или вообще сделает их невозможными. Комментарий МИХАИЛА Ъ-БОДЕ.
23 июня 1992 года, с созданием Госкомиссии по реституции культурных ценностей, было признано, что в российских музеях есть трофейные произведения, вывезенные в конце второй мировой войны в СССР. В ноябре того же года в Эрмитаже открылась первая выставка трофейных произведений — рисунков из Бременской коллекции. Весной 1994 года Германия получила пять книг из Готской коллекции. 1995-1996-й — годы больших "реституционных" выставок: "Дважды спасенные. Западноевропейская живопись XIV-XIX веков" в Пушкинском музее, "Неведомые шедевры" (знаменитые картины Дега, Сезанна, Ренуара) в Эрмитаже и "Золото Трои" (археологические находки Генриха Шлимана).
Мнения музейщиков по поводу реституции разделились. Директор Пушкинского музея Ирина Антонова выступила в "Независимой газете" со статьей "Мы никому ничего не должны". Директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, напротив, был готов к диалогу с Западом: "Очень скоро могут возникнуть проблемы с музейными обменами. Германские музеи заявят свои опасения в связи с возможным показом своих вещей в России".
В мае 1995 года в Госдуме прошли слушания, на которых обсуждался проект закона "О праве собственности на культурные ценности, перемещенные на территорию Российской Федерации в результате второй мировой войны", разработанный в Совете федерации. В нем все перемещенные в Россию ценности признавались федеральной собственностью. В июле 1996 года Дума приняла в первом чтении закон о реституции, подготовленный группой депутатов от КПРФ во главе с Николаем Губенко. В проекте были сделаны незначительные поправки, которые не делали процесс реституции возможным. В феврале 1997 года Госдума приняла закон "О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате второй мировой войны и находящихся на территории РФ", который был почти единодушно одобрен СФ.
Закон не удовлетворил ни Запад, ни страны СНГ, ни Минкульт России. Он фактически объявлял собственностью РФ все культурные ценности, перемещенные в СССР в результате второй мировой войны и находящиеся на российской территории (речь идет о двухстах тысячах произведений искусства, примерно двух миллионах книг, а также архивных документах).
Закон подвергали критике за то, что он делал практически невозможным обмен культурными ценностями. Во-первых, в нем игнорируется понятие частной собственности. Во-вторых, почти не делается различия между собственностью стран, бывших противниками СССР, и стран, бывших его союзниками. Благоприятные условия предусмотрены только для бывших советских республик. В-третьих, процедура обмена культурными ценностями неимоверно усложнена.
21 марта Борис Ельцин наложил на закон вето. Президент объяснил, что "закон ставит во главу угла одностороннее решение проблемы перемещенных культурных ценностей без учета общепризнанных норм международного права" и потому "ослабляет российские позиции на ведущихся сейчас сложных переговорах по этому вопросу с Францией, Германией, Лихтенштейном, Польшей, Венгрией, Нидерландами и другими странами". Кроме того, "из законопроекта следует безусловное отнесение культурных ценностей к федеральной собственности, что неизбежно повлечет за собой сложные судебные процессы при экспонировании их за рубежом или принципиальную невозможность их экспонирования во многих странах мира".
4 апреля 1997 года вето президента на закон преодолела Государственная дума, а 13 мая — Совет федерации. И наконец вчера Конституционный суд обязал президента его подписать.