Группа A
Второй матч сборной России на чемпионате Европы превратился в жестокую битву с его хозяевами. Российские болельщики отражали нападения польских, а российские футболисты держались из последних сил на поле варшавского Национального стадиона, пытаясь добыть победу и досрочно выйти в четвертьфинал Евро. Победить не вышло: на гол в первом тайме Алана Дзагоева поляки во втором ответили своим — Якуба Блащиковского. Но ничья — 1:1 — все равно оставила россиянам отличные шансы на выход в четвертьфинал. С подробностями — корреспонденты "Ъ" АЛЕКСЕЙ ДОСПЕХОВ и ПЕТР КУЗНЕЦОВ.
От деталей этого жуткого варшавского вечера невозможно было никуда деться и весь следующий день. За завтраком в гостинице кто-то говорил в трубку мобильного: "Катя, не волнуйся, со мной все в порядке... Двоих из нашей группы побили. Один в больнице — что-то с ногой... Да-да, буду осторожен".
Интернет походил на сводки боевых действий: задержанные, раненые, не подтвердившийся в итоге слух о том, что есть и погибший. Еще — отчеты полиции, обещания российского посла помочь соотечественникам, попавшим в беду, обещания от польских официальных лиц найти и покарать провокаторов, из-за которых возникли беспорядки.
А любой польский телеканал — какую кнопку ни нажми — прокручивал одни и те же кадры. Марш российских болельщиков по мосту через Вислу перед матчем в окружении омоновцев в полной экипировке, которые все равно не могут помешать плотным молодым парням с затянутыми шарфами лицами наскакивать на колонну. Драки в ночной Варшаве уже после матча — жестокие, с хлещущей из разбитых носов и ртов кровью, с валяющимися посреди широкого проспекта избитыми людьми, сирены машин скорой помощи. Пресс-конференция премьера Дональда Туска и мэра Варшавы Ханны Гронкевич-Вальц, посвященная неприятным событиям. И, конечно, бело-красные трибуны Национального стадиона, встающие с места и исступленно орущие, когда Якуб Блащиковский укладывает мяч в дальний угол ворот Вячеслава Малафеева.
Про футбол те, кто им руководит, любят говорить, что он дарит мир и улыбки и тем и замечателен. Но во вторник футбол превратился в войну, а его символом была не улыбка счастья и всеобщей дружбы, а гримаса боли.
И российским игрокам в этот вечер было, кажется, ничуть не легче, чем очутившимся в крутом переплете российским болельщикам. В первые полчаса матча картина, открывающаяся с одного из верхних ярусов арены, резала глаз — еще не забывший, как в открывавшей Евро встрече они во Вроцлаве разделывались с чехами. Теперь не сборная России давила соперника, а он давил, поддушивал ее.
Стадион был, кажется, готов при каждой мелкой удаче поляков — вроде прерванного чужого паса, чистого подката — перекричать, перегудеть и звено реактивных истребителей. А тут зрела удача крупная. Себастьян Бениш бил головой после стандарта с пяти метров — Малафеев отразил мяч ногами. Вскоре российский голкипер потащил в прыжке второй сложный удар. Третий — от Роберта Левандовского — прошел рядышком с перекладиной. А искусная, с серий быстрых передач польская атака даже привела к голу и сигналу для трибун издать рев, который мог бы заглушить не звено истребителей, а ядерный взрыв. Но тревога была ложной: боковой судья уже держал поднятый флажок — "вне игры".
За эти полчаса польского превосходства сборная России тоже кое-что создала. Дамьен Перки сзади выбил мяч у вошедшего в штрафную и готовившегося расправляться с вратарем Пшемыславом Тытонем Александра Кержакова, аккуратно, но, безусловно, зацепив ноги форварда. И какое-то мгновение в российских сердцах жила надежда на то, что арбитр Вольфганг Штарк не пощадит хозяев и покажет на точку. Он, разумеется, их пощадил. А прострел Кержакова едва не дошел до рванувшего его замыкать Андрея Аршавина.
Однако цеплялся взгляд не за эти эпизоды, а за кое-что другое. Такая подвижная, такая легкая, такая воздушная и одновременно железобетонно надежная на протяжении почти всего матча с чехами сборная России во вторник лишилась этих своих симпатичных черточек. Она была немножко тяжелой, немножко скованной — словно и в самом деле испугалась поляков, хотя их-то предыдущая игра, с греками, поводов бояться этой команды вроде бы не давала. Но факт оставался фактом. Россияне, бравшие чехов классом, драйвом, свежестью, с поляками мучились. Мучились все, кто был на первых ролях четыре дня назад во Вроцлаве,— Аршавин, Кержаков, Алан Дзагоев, Юрий Жирков. И полчаса с лишним было непонятно, как из всего этого сборная России может извлечь для себя пользу.
Но именно она в итоге повела. Полякам казалось, что вопреки логике, россиянам — что вполне в соответствии с ней, потому что если хорошая, с характером команда отчаянно борется с трудностями, то обязательно отыщет, заслужит свой шанс. Жирков слева заработал штрафной, а Дзагоев подсек головой навес Аршавина, забив свой третий мяч на чемпионате.
Есть еще одно наблюдение: эти голы — вразрез тренду — добавляют эмоций и уверенности. И оно получало подтверждение. В концовке первого тайма сборная России уже выглядела как минимум неплохо, а начало второго подарило ощущение, что с поляками она, после того как вышла вперед, поступит так же, как поступила с чехами. Соперники полезут отыгрываться, а она их, раскрывшихся, растерзает контратаками.
И уже острый прорыв Роберта Левандовского сразу после перерыва не цеплял взгляд. Цепляли его лакуны внутри польской штрафной, куда проникали Аршавин, Жирков... Роман Широков и Александр Кержаков после матча, рассказывая о том, чего сборной России больше всего не хватило, чтобы приобрести три очка и статус четвертьфиналиста Евро, по несколько раз каждый повторили это словосочетание — "последний пас". Он и вправду не выходил.
В очередной раз не вышел, когда, срезав угол, покатил мяч к штрафной Аршавин. На него пошли практически все игроки российского нападения. А мяч достался полякам, развернувшим свою атаку. Якуб Блащиковский сместился справа в центр, зарядил в девятку — и стадион опять поднялся на ноги. На этот раз тревога уже была не ложной.
Дальше на поле было страшно смотреть. Следующие минут 20 шла игра, которую, если бы не цена матча, можно было бы назвать и увлекательной, веселой. Цена заставляла подбирать иные определения — русская рулетка, хождение по минному полю. Сверху было слишком хорошо видно, как изменился футбол. Эти гигантские пустоты, зияющие между линиями обеих команд, зовущие просочиться внутрь, буквально кричащие о том, что сил идеально выстраиваться на поле уже нет ни у тех ни у других. Чье-то превосходство в "физике", чьи-то вратарские огрехи в этой ситуации могли бы вылиться в крах оппонента. Но Тытонь с Малафеевым выручали, а смертельно устали и те и другие.
Сборная России была на сантиметр ближе к успеху. Однажды, например, Кержакова опять завалили у линии штрафной — и опять Штарк отказался свистеть. А на перспективнейший пас назад от лицевой Жиркова никто не пошел. "Уже однажды сходили на такую передачу..." — мрачно пошутил, объясняя почему, Широков.
Но и российская команда все-таки напоминала в эти последние минуты боксера, который, пережив два нокдауна, в 12-м раунде, уже плохо соображая, глотая ртом воздух, ждет гонга, на автомате выбрасывая кулаки. Ее не смогли оживить и замены — Роман Павлюченко с Маратом Измайловым потерялись в этой игре. А Аршавин завершал матч, то и дело останавливаясь и хватаясь руками за живот, словно выдающийся стайер, вместо любимой "десятки" решивший пробежать марафон и на 40-м километре почувствовавший наконец разницу.
У всех после этого матча была своя правда. Кержаков убеждал, что в принципе сборная России играла на уровне: "Вы же видели: мы постоянно убегали в контратаки — четыре в три, три в три". На его взгляд, поляки на финише всеми силами стремились удержать ничью. И это они ее выстрадали, а не россияне.
Роман Широков клял действительно ужасный — скользкий, в кочках — варшавский газон и дважды не назначившего, как он считал, явный пенальти судью: "Если его вообще можно назвать судьей. Удар по ногам сзади — что еще нужно, чтобы поставить одиннадцатиметровый? Где-нибудь во Франции, где поляков не тащили бы, мы после первого тайма вели бы 3:0!"
Главный тренер Дик Адвокат защищал своих. "Россия играла лучше,— говорил он.— Но 40 тыс. польских болельщиков на трибунах — громадное преимущество для соперников. Учтите, что для нас это, по сути, была выездная игра". Он призывал быть объективными и признать, что у российских футболистов было больше шансов победить. Адвоката, разумеется, спрашивали: а как же "физика", как же застывший в финальной части матча Аршавин? "Да я тоже страшно устал. Такая тяжелая игра..." — произнес он, не желая подтверждать неприятные мысли насчет того, а что если сборная России уже прошла в Польше свой пик и двинулась во вторник в направлении, противоположном заданному матчем с чехами? Для Адвоката (он так и сказал) она все равно остается сильнейшей на Евро.
Поляки рассуждали иначе. Их тренер Францишек Смуда был уверен, что его команда могла и выиграть. А остановленный у выхода из раздевалки Себастьян Бениш, когда мы передали ему слова российских футболистов, веривших в то, что они заслужили больше, чем очко, чуть не вскипел: "А разве русские создали хоть один момент до того, как забили?!"
А неподалеку глава Российского футбольного союза Сергей Фурсенко признавался, что рассчитывал: именно сегодня сборная выйдет в четвертьфинал, но не особенно расстроился из-за того, что не вышла: "Вы ведь знаете — просто у нас никогда не бывает". И добавлял, что все равно смотрит в ближайшее будущее с оптимизмом. А ближайшее будущее — это субботний матч с греками, в котором сборной России, чтобы не пролететь мимо четвертьфинала, достаточно не проиграть. Он тоже не разглядел в рубке с поляками смену курса. Или во всяком случае не захотел ее разглядеть.