В начале марта на пост президента Союза велосипедистов России вместо сложившего с себя полномочия Валерия Сысоева заступил Андрей Захаров — заведующий кафедрой велоспорта, триатлона, автомобильного и мотоспорта Российской государственной академии физической культуры (РГАФК), доцент, кандидат педагогических наук, мастер спорта по велоспорту. Удельный вес велоспорта с точки зрения количества медалей на Олимпийских играх значительно возрос — в Сиднее в 2000 году их будет разыграно 18 комплектов. А прежние позиции россиян в этом виде, увы, потеряны. Своими соображениями относительно вывода отечественного велоспорта из затянувшегося кризиса АНДРЕЙ ЗАХАРОВ поделился с корреспондентом Ъ ВАЛЕРИЕЙ Ъ-МИРОНОВОЙ.
— Вам трудно позавидовать, имея в виду степень разрухи российского велохозяйства. И все же, вы пришли надолго?
— Надеюсь. Мою кандидатуру на президентский пост предложил сам Сысоев. Наверное, он посчитал, что я могу выдержать ту линию, которая отвечала бы его собственным взглядам на развитие Союза велосипедистов. Но в нашем спорте, как и в жизни, увы, живуч принцип "до основания разрушим, а затем". Велоспорт не исключение. В большинстве регионов, которые раньше были оплотом нашего вида, наступила мертвая тишина. Поэтому главная задача сейчас — реанимировать регионы, восстановить статус местных федераций, найти людей, которые могут их возглавить. Но вместе с тем я отдаю себе отчет, что в тесных экономических рамках, в которых мы все оказались, выстраивать какую-либо линию — дело непростое. Поэтому не менее важно обеспечить экономическую самостоятельность союза. Сейчас, в частности, в процессе завершения находится создание лаборатории на базе РГАФК, которая займется сертификацией, а проще говоря, проверкой качества велопродукции, спортинвентаря и оборудования, поступающих к нам из-за рубежа. Здесь возникнет механизм, который позволит средства, полученные за ввозимые велосипеды, частично направить на развитие велоспорта.
— Намерены ли вы сформировать свою собственную команду единомышленников?
— Мы сейчас обсуждаем структуру велосоюза и функциональные обязанности каждого. Не вижу смысла в серьезных кадровых перемещениях. Да и нет у меня возможности набрать новых людей, разогнав старых. Хотя и не могу сказать, что в союзе работает сильнейший состав: основная нагрузка лежит на тех спецах, которым под шестьдесят или за шестьдесят. Молодежь ушла совсем в другие сферы, не связанные со спортом. Может быть, они и вернутся, если мы со временем вернем баланс по зарплатам.
— Есть ли у вас какая-то глобальная идея? Например, создать элитную профессиональную команду, которая заменит позорно почившую в Бозе "Рослотто"?
— Да. Но что касается команды типа "Рослотто", то об этом можно будет говорить не раньше чем через года три-четыре. Потому что реакция Запада на финансовый крах "Рослотто" крайне отрицательная. И даже если завтра мы скажем гонщику: на, мол, тебе денег, то ни один из них не пойдет к нам в команду. Репутация России подмочена настолько, что, пока не осядет песок, об этом нельзя даже заикаться.
— Бывший спортивный директор "Рослотто" Николай Горелов утверждает, будто до сих пор ни он, ни гонщики не получили положенную им зарплату за прошлый год.
— К нам пришло послание из Международного союза велосипедистов с просьбой принять меры. Будем подавать в арбитражный суд на НФС и банки, которые выступали гарантами "Рослотто". Если мы не предпримем никаких действий, то непосредственно будем нести ответственность — и моральную, и экономическую. Дело чести — не проигнорировать эту ситуацию. Крах "Рослотто" нанес серьезнейший удар по нашим позициям в элитном мужском шоссейном велоспорте. Главная ценность "Рослотто" заключалась в том, что она позволяла управлять теми профессионалами, которые выступают за различные зарубежные клубы. А ведь сам по себе состав гонщиков у нас очень приличный. Большинство сборных, включая ведущие итальянскую и французскую, могут позавидовать. Вся проблема заключается в том, что отныне мы лишились нормального механизма управления этими спортсменами с точки зрения тех соревнований, которые нам нужны. В первую очередь чемпионатов мира и Олимпийских игр. Конечно, никто не будет создавать специальных условий российским гонщикам, выступающим в клубах, с тем чтобы они на пике формы, который наступает раз в году, подошли к чемпионату мира и Олимпиаде. Поэтому когда, к примеру, Павел Тонков выигрывает Giro d`Italia и потом выступает еще в целой серии гонок, то рассчитывать на него на Олимпиаде или чемпионате, с точки зрения нормальной методики, абсурд. Так что при наличии сильных гонщиков мы не сможем ими управлять, как нам хотелось бы. Поэтому либо мы должны строить подготовку относительно молодых спортсменов, которые еще как-то поддаются управлению, но не имеют сил конкурировать, либо помолиться и уповать на чудеса. Но в женском шоссе и треке, за исключением мужского спринта, а также в маунтинбайке ситуация более или менее оптимистическая.
— Вы рассчитываете на какую-то помощь и поддержку руководства Олимпийского комитета? Ведь 18 олимпийских комплектов — дело нешуточное.
— Есть предварительное соглашение о том, что ОКР поможет нам, во-первых, обновить техническую базу (серьезных закупок велоинвентаря не производилось аж с 90-го года, а технический прогресс в мире движется с космической скоростью) и, во-вторых, обеспечить подготовку и отбор гонщиков к чемпионатам мира и Олимпиаде. К слову, можно ведь и не отобраться. Мы подошли к черте, за которую заступать уже нельзя. В ОКР это понимают и высказывают желание помочь.
— Если ситуация с "Рослотто" выбила на обочину наш мужской шоссейный велоспорт, то смею утверждать, с крахом некогда знаменитого Центра олимпийской подготовки "Спринт", руководимого известным тренером Владимиром Леоновым, мы потеряли свои некогда незыблемые позиции и в трековом велоспорте.
— Мы готовимся в самое ближайшее время воссоздать центр в Крылатском. И тогда приложим все силы к тому, чтобы вернуть и Владимира Леонова, работающего с латышскими спринтерами, и Бориса Васильева — классного гитового тренера, работающего в Испании, а также привлечь к работе молодых тренеров. ОКР, кстати, высказал готовность выделить на центр в Крылатском дополнительное финансирование. Ведь идею центров, кстати говоря, подсмотренную у нас же, претворили уже повсюду в мире.
— Сколько конкретно времени потребуется на воссоздание центра?
— Скажу лишь, что реанимация центра относится к экстренным мерам, которые необходимо предпринять в первую очередь. К экстренным шагам я также отношу создание сертификационной лаборатории и привлечение спонсоров. Не таких, которые могут только уже готового спортсмена подтолкнуть к высшей ступени пьедестала, а таких, которые бы взялись под конкретный долгосрочный проект обеспечить всю черновую работу. Работа над проектом идет полным ходом, и спонсоры, а это в первую очередь вставшие на ноги в бизнесе бывшие спортсмены, мне кажется, не откажут нам в помощи.