Российским моделям давно кружат голову гонорары западных супермоделей, но никаких реальных возможностей получать что-нибудь сравнимое в России у них нет. Может, они гораздо лучше, свежее и моложе, умнее и проницательнее, но не таково состояние рынка, чтобы, поднявшись с постели, наша русская звезда получила бы 10 тыс. долларов, как Линда Евангелиста. Фотомодель С., похоже, решила, получать недополученное через суд. Что напоминает попытку Моны Лизы получить авторские с Леонардо да Винчи за все луврские каталоги. Хотя, конечно, С. — не Джоконда.
Решение этой логической задачи всецело зависит от компетентности суда и толкования защитой и истцом закона об авторских правах, где такая коллизия четко не прописана. Строго говоря, вопрос о том, является ли фотомодель просто натурщицей, получающей плату за позирование (а я лично склоняюсь к такому мнению) или соавтором фотографа, мог бы решаться и не в суде. Но этот случай еще раз обнаружил несовершенство российского модельного бизнеса, не обладающего, как обнаружилось, механизмами для справедливого регулирования даже таких анекдотических случаев.
Каким бы ни было решение суда, сам факт предъявления иска приведет к ухудшению и без того не очень-то комфортных условий работы фотомоделей. Если право моделей будет признано, значит, уже при подписании контракта их обяжут от этого права отказываться. Если они подымут цены — найдутся другие натурщицы. В России не более десяти фотографов, работающих на уровне Фридкеса. Будет ли работа у моделей, зависит не от решения суда, а от решения этих фотографов.