— Впервые я увидела Галину Уланову как только пришла в театр в 1956 году — в балете Глиэра "Красный мак". Это мое самое яркое впечатление об Улановой-балерине. Поражала невообразимая легкость и выразительность ее движений. Мы вместе проработали в Большом театре около 40 лет, но я практически не знала Уланову вне сцены. Не помню, чтобы она участвовала в партийных и профсоюзных собраниях. Она всегда вела очень потаенный образ жизни, была уединенной натурой. Много лет снимала настоящий деревенский дом под Осташковым на Селигере и летом часто жила там, предпочитая его фешенебельным черноморским санаториям. Уланова умела ценить и понимать неброскую красоту природы средней полосы и о своем доме в Осташкове говорила, что не знает более красивого места на земле.
— Впервые я увидела Галину Уланову как только пришла в театр в 1956 году — в балете Глиэра "Красный мак". Это мое самое яркое впечатление об Улановой-балерине. Поражала невообразимая легкость и выразительность ее движений. Мы вместе проработали в Большом театре около 40 лет, но я практически не знала Уланову вне сцены. Не помню, чтобы она участвовала в партийных и профсоюзных собраниях. Она всегда вела очень потаенный образ жизни, была уединенной натурой. Много лет снимала настоящий деревенский дом под Осташковым на Селигере и летом часто жила там, предпочитая его фешенебельным черноморским санаториям. Уланова умела ценить и понимать неброскую красоту природы средней полосы и о своем доме в Осташкове говорила, что не знает более красивого места на земле.