Остается защищаться
В мэрии состоялась пресс-конференция Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры на тему "Памятники отечества на рубеже веков". Лейтмотивом пресс-конференции была повторенная восемь раз жалоба председателя Центрального совета ВООПИК Николая Королькова на то, что "пресса мало про нас пишет", так что мероприятие являлось рекламной акцией общества. Однако сработало оно, скорее, как антиреклама.
Пресс-конференцию открыл Николай Корольков рассказом о ВООПИК. Общество справило два года назад 30-летний юбилей. Последняя его акция — приостановка подписания указа президента #452 о снятии ряда памятников с федерального учета. Общество в расцвете, но в новом законе об охране памятников, который готовился в Думе, его роль оказалась непрописанной. Виктор Черномырдин написал письмо, где указал, что общественные организации и не должны фигурировать в законе о государственной охране. Но ситуацию удалось переломить.
Далее слово взял Геннадий Печников, народный артист и председатель Международного фонда Рерихов. Он уверен, что Виктор Черномырдин, человек выдающегося ума, и не мог решить вопрос об участии общества в охране памятников иначе. После чего выразил глубокую озабоченность состоянием городской среды по месту службы и проживания. Театральная площадь, и в особенности Малый театр, очень страдают от реконструкции Большого. В Сокольниках раньше пели соловьи, а теперь стоят ракушки. Он сказал, что если Юрий Михайлович Лужков вычистит московские подъезды, то повторит подвиг Геракла с авгиевыми конюшнями. Столь сильная метафора заставила с ужасом думать о том, что случилось с подъездом народного артиста.
Далее слово взял Евгений Пашкин, доктор минералогических наук. Он выразил озабоченность состоянием подземной части нашего национального наследия. В Москве в некоторых местах слой асфальта достиг уже метра, и через него не испаряется вода. Многие фундаменты мокнут и гниют, в третьем тысячелетии памятники начнут рушиться. Необходимо напрямую обратиться к молодежи, которая столкнется с этим бедствием в зрелости.
К этому моменту стало окончательно непонятно, зачем собрались эти достойные люди и что они хотят от прессы. Журналисты взялись за пресс-релиз. Пресс-релиз оказался нетривиальным.
В нем гневно описывались те сносы, которые были осуществлены к 850-летию Москвы, разоблачалось руководство города и Управление охраны памятников (УГКОИП), которое этому попустительствует. На пресс-конференции присутствовал главный архитектор города Александр Кузьмин и директор УГКОИП Виктор Булочников, а сама пресс-конференция проходила в мэрии. Все происходящее становилось просто абсурдным.
Корреспондент Ъ осторожно спросил, что собрало в одну команду тех, кто по пресс-релизу попустительствует сносам, и тех, кто с этим борется. Слово взял Александр Кузьмин и резко изменил ситуацию.
С момента основания ВООПИК концепция архитектуры города сильно изменилась. Возник "средовой подход". Вместо создания эффектных ансамблей, которые уничтожают все, что им не подходит, появилась концепция городской среды, которая строится не на отдельном "памятнике", но на целостности городской жизни, включающей в себя кроме памятников рядовые постройки, иррациональность планировки, дворы, переулки и т. д. Эту идеологию, которая в советское время существовала как оппозиционная реакция на градостроительные эксперименты партии и правительства, Александр Кузьмин сделал политикой Москомархитектуры. По сути, она является профессиональным ответом на идею охраны памятников силами общественности.
"Мы несчастные люди,— сказал Кузьмин.— Архитекторы старшего поколения искали источники вдохновения в Париже, в Петербурге. Мы сегодня научились работать с тем, что раньше не считалось достойным — с иррациональной, неправильной Москвой. Сегодня охраняется гораздо больше, чем раньше, в отличие от наших предшественников мы понимаем ценность тех рядовых построек, которые теряются. Но не всегда успеваем. В Москве сегодня три тысячи памятников, они рушатся не от того, что их хотят сносить, но от того, что нет средств их поддерживать".
Стало понятно, почему главный архитектор выступает вместе с ВООПИК. Он действительно их союзник, и, надо заметить, это решительный сдвиг в охране памятников. На учредительном заседании ВООПИК в 1968 году Николай Воронин, один из самых известных ученых, занимавшихся изучением Древней Руси, говорил следующее: "Секретарь союза архитекторов приветствовал общество как союзника архитекторов. Я извиняюсь, но от такого союза отказываюсь. Мы сегодня не видим среди присутствующих Посохина (М. В. Посохин — главный архитектор Москвы в этот период.— Ъ). Он бы чувствовал себя в нашей среде как тот, кого нужно побить камнями". Сегодня Александр Кузьмин сказал: "Я главный архитектор, меня ВООПИК должен ненавидеть",— "А мы Вас любим!" — закричал в ответ Корольков.
Но если так, то возникает вопрос о смысле ВООПИКа. Охрана памятников в СССР — это охрана от властей и архитекторов. Именно для этого была создана структура из непрофессионалов — писателей, народных артистов и академиков, которые своим авторитетом могли бы противостоять власти. Но когда их идея охраны переведена в профессиональную концепцию, ставшую политикой властей в городе, то этим достойным людям остается только жаловаться на загрязненность своих подъездов.
На Западе общественные организации охраны памятников — это прежде всего общественные фонды. Образцовым в этом смысле является английский фонд "Национальное наследие", который аккумулирует огромные средства за счет членских взносов и добровольных пожертвований и выкупает и реставрирует памятники. Но свое "всесоюзное" членство ВООПИК растерял и восстанавливать не собирается. Он создан не как финансовая организация, но как политклуб для борьбы с невежеством властей. Однако в Москве — в случае с Кузьминым — "их противник им изменил": с его невежеством не надо бороться за отсутствием невежества.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН