Либеральные демократы в Госдуме решили по-новому взглянуть на личность Иосифа Сталина. Вчера они обсуждали Сталина — геополитика (подробности см. на стр. 2). Формальным поводом для переоценки роли личности великого диктатора стала 45-я годовщина его смерти. Но, по сути же, многие считают, что России сегодня не хватает именно его жесткой руки. И мы спросили читателей:
как вы относитесь к Сталину?
Лев Новоженов, ведущий программы "Сегоднячко":
— Сталин был первым основоположником российской школы менеджмента. Он первый почти научно подошел к теории управления и понял, что такое кадры. В то же время он с этими несчастными кадрами расправлялся, как мясник на бойне. Я отношусь к нему противоречиво. Самое страшное, что такой человек, как Сталин, еще может стать президентом. У нас ведь народ еще почти ребенок — ему страшно в темноте без папы. Он еще боится свободы, не имеет опыта самостоятельного принятия решений и испытывает ностальгию по "твердой руке".
Александр Панкратов-Черный, актер:
— Обычным дерьмом. И нечего за уши притягивать его какие-то липовые заслуги или искать что-то человеческое — ему-то оно было чуждо. Это жуткая мерзость, я просто не понимаю, как нормальные люди могут говорить о его позитивной роли "на определенном историческом этапе", соединять вместе Сталина и победу в Великой Отечественной войне. Сталин мне представляется эдаким педантом, самым верным и аккуратным последователем Ленина. Глупо из него делать обычного палача. Он был не просто палач, а гениальный выродок. Хотя, если бы его учитель был бы жив, вот тогда и наступил бы полный палачизм.
Константин Эрнст, генеральный продюсер ОРТ:
— Осуждать в марте 1998 года Сталина — дело уже бессмысленное. Мы не можем избавиться от желания судить историю и ее персонажей. Летом 1937 года я наверно испытывал бы к нему жгучую ненависть. Но весной 1942 года я забыл бы все ужасное, что он совершил. Мы живем в мире с постоянно меняющейся системой ценностей. Надеюсь, хотя бы одна вещь остается неизменной — цена человеческой жизни. Я не люблю Иосифа Сталина.
Аркадий Арканов, писатель:
— Когда Сталин умер, мне было 20 лет. И я слукавил бы, если б сказал, что с детства относился к нему, как к чудовищу. Нет, я любил его и страшно переживал его смерть. Но этот дурман быстро растаял. Мое отношение к нему изменилось на противоположное. И все равно, я могу сказать, что очень много про него не знаю. Хотя, наверное, все-таки знаю один очень печальный момент, связанный с ним: если бы президентские выборы были сейчас и Сталин мог бы в них участвовать, то он победил бы всех конкурентов, собрав подавляющее большинство голосов.
Андрей Кончаловский, режиссер:
— Сталин — это метафизика зла. Если б мне пришлось с ним встретиться, представляю, как бы ужасно я его боялся. Я считаю, что вообще культ личности, потребность в диктатуре — основополагающие черты именно русского характера. Они идут еще со времен крепостного права. Это воспоминание о барине — строгом, но справедливом. Герцен в свое время сказал: "Рабовладелец настолько рабовладелец, насколько ему позволяют его рабы".
Вячеслав Костиков, заместитель генерального директора по связям с общественностью холдинга "Медиа-МОСТ":
— Место, которое Сталин занял в истории не соответствует его способностям. В какой-то степени Сталин был рабом коммунистического мифа. Поэтому говорить о его личной кровожадности некорректно. Сталин поднялся на волне коммунистической демагогии. Сейчас не то время: коммунизм, как идея себя изжил, и мало кто на него купился бы. Сегодня Сталин не поднялся бы выше уровня какого-нибудь "серого кардинала". Он не смог бы выйти из-за спины какого-нибудь известного публичного политика.
Татьяна Карягина, экономист, академик Российской академии естественных наук:
— Я воспринимаю его как метафизическую личность. Его подлинную роль в истории не знает и, наверное, не узнает никто. Все мы привыкли к тем оценкам, которыми нас активно снабжает пресса. А он был ни "черный" , ни "белый", а совершенно другой. Лично я уверена в том, что Сталин был глубоким аскетом, презирающим всякий быт. Его православность, во всяком случае, не вызывает сомнений. И я не считаю, что наш народ шел за ним только из-под палки или по причине слепого фанатизма. Мистика здесь очевидна. И нам нужно избавиться от нездорового прагматизма и себялюбивого скепсиса в оценках исторических личностей, как это культивирует Эдвард Радзинский. Я считаю, что некоторых горе-историков пора бы привлечь к уголовной ответственности за умышленное оболванивание современников.
Владимир Шумейко, лидер общественно-политического движения "Реформы — новый курс":
— Сталин, конечно же, был гипнотическим лидером. Первое, что я узнал, пойдя в 1952 году в школу — была песня про Сталина. До сих пор ее помню, и если бы этот вопрос задали мне по радио, я наверняка смог бы пропеть эту песенку до конца. Сталин тогда меня страшно притягивал. На мой взгляд, в современном мире Сталин, как и Гитлер, не смог бы реализовать своего страшного дара. Идея строительства светлого будущего уже не привьется. Сейчас время скептицизма.
Юрий Левада, руководитель Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ):
— Буквально накануне 45-летней годовщины со дня смерти Сталина мы проводили опрос на эту тему. И почти треть россиян (31% опрошенных) считают, что, какие бы ошибки и пороки не приписывались Сталину, самое важное, что под его руководством народ вышел победителем в Великой Отечественной войне. 28% респондентов полагают, что мы еще не знаем всей правды о Сталине и его действиях, и ровно столько же разделяют мнение, что он был тираном, виновным в уничтожении миллионов невинных людей. А 13% россиян считают, что наш народ никогда не сможет обойтись без такого руководителя, как Сталин, который рано или поздно придет и наведет порядок. При этом я бы не сказал, что сейчас особенно обострилась тоска по твердой руке. Она была всегда, и у 25-30% опрашиваемых на этом уровне "гуляет" и сейчас. А вот кто может сегодня претендовать на роль "твердой руки", люди не знают.