Говорят, у русских клиентов американского Citibank в последнее время появились проблемы. Не то русские клиенты, не то русские хакеры их, видите ли, "достали".
Не знаю, кто на самом деле дотянулся до банковских денег и в каком именно смысле их "достали" (видимо, в самом прямом). Знаю только, что меня этот банк за время нашего с ним сотрудничества "достал" своим занудством и полной неразберихой. Кстати, наш роман еще не закончился.
Знакомство мое с Citibank началось, надо сказать, года три-четыре назад во Франции. Не то чтобы срочно, но мне понадобилось открыть счет в зарубежном банке, и выбор мой пал на парижский филиал Citibank.
Сделать это оказалось совсем не просто, как мне того хотелось бы, потому что во Франции я никого не знала и в банк пришла можно сказать с улицы, то есть совершенно без протекции. К тому же сумма, с которой я с этой улицы в банк зашла, была, мягко говоря, не очень убедительная — $ 1000. Однако меня почему-то обслужили как настоящего и полноправного во всех отношениях клиента. Банковский клерк с экстерьером спаниеля (ласковый и непринужденно-грациозный) и настоящим прононсом быстренько заполнил какие-то бумажки, и мне открыли счет (двойной — франковый и долларовый) и выдали кредитную карточку. Так что можно было совершенно спокойно приобщаться к международному бизнесу, вняв напутствию учтивого француза, пожелавшего мне успехов в делах.
Именно этим я незамедлительно и занялась. Да так успешно, что буквально в прошлом году мне понадобился еще один счет в зарубежном банке. Теперь уже в Америке.
Дело в том, что карточка парижского филиала Citibank была хороша со всех сторон, кроме одной: деньги по ней выдавались, естественно, во французских банкоматах франками. А вот если приходилось расплачиваться этой карточкой в какой-то другой стране, то получалась двойная конвертация — за что, разумеется, с меня аккуратно брали проценты.
Карточка, стало быть, оказалась кредитная, и если деньги на франковом счете кончались, то их списывали с долларового, но выдавали опять же франками. Менять их снова на доллары (при случившейся необходимости) было крайне невыгодно. Впрочем, в доллары при желании можно было и не влезать, а брать в кредит франки. Но и в этом случае возникали некоторые побочные эффекты в виде набегающих процентов. В общем, неудобно.
И единственным достойным выходом в подобной ситуации оставалось открыть еще один счет (в Америке) и получить еще одну кредитную карточку. "Почему бы, собственно говоря, нет?" — подумала я, поменяв в очередной раз франки на доллары (срочно понадобились наличные), но не на берегу Сены, а на побережье Атлантического океана, в Майами. И отправилась в местное отделение все того же Citibank. Но номер не удался.
Здесь банковские клерки были явно не спаниелевой породы. Суровый менеджер в гаишного цвета костюме грозно нахмурил брови и потребовал у меня водительские права. Обалдев от неожиданности, я мгновенно забыла о том, что нахожусь в американском банке, а не где-нибудь на московской окружной дороге, и стала ему что-то объяснять про забытые права... Короче, в открытии счета мне отказали. Потому что единственным документом, который там признавали, был не паспорт, а именно то самое, чего у меня с собой не было.
Но идея открыть счет в Америке тем не менее выжила.
И следующую попытку я решила предпринять уже в Сан-Франциско. Будучи особой крайне опытной, я заранее приготовила все копии возможных документов вплоть до свидетельства о рождении и аттестата об окончании школы и отправилась в Citibank.
Там мне первым делом выделили персонального менеджера из местных, но русскоговорящего и очень длинноногого. Будто специально для меня держали. В смысле языка. Этот банковский баскетболист, согнувшись от учтивости и напоминая мне парижского "спаниеля", повел меня в отдельный кабинет и начал настойчиво приставать со всякими разными расспросами.
Данное действо слегка напоминало допрос с пристрастием.
К тому же этот банковский юноша воспитан был, видимо, в строгих правилах и ничего не пропускал. Кто-то предупредил его, что он обязан относиться с уважением к своему хозяину, к его бумажкам и клиентам не менее сорока часов в неделю. Поэтому он под мою диктовку четыре раза в разных бланках написал, как меня зовут, какого я пола и сколько мне лет, шесть раз мой домашний адрес и три раза — место рождения. Для открытия счета в Citibank нужна была и другая информация, в частности, сколько раз я была замужем и каковы фамилии моих предыдущих мужей, а также номер и адрес школы, в которой я получила среднее образование (так что аттестат зрелости пришелся весьма кстати). Единственное, пожалуй, о чем меня не спросили, так это сколько раз были замужем мои бабушки по обеим линиям.
По мере заполнения очередного листочка длинноногий, кстати оказавшийся Майклом (видимо, все-таки Михаил), выхватывал его у меня буквально из-под руки и несся куда-то — вводить в компьютер. Через три часа обстоятельного и вдумчивого допроса мне был открыт счет и выдана дебетовая карточка. В заключение процедуры Майкл пожал мне руку и пообещал прислать кредитную карточку. На том и расстались.
Через пару обещанных месяцев, в течение которых должна была прийти кредитная карточка, но так и не пришла, я решила осведомиться, а где, собственно говоря, она и почему ее нет. И я позвонила в Сан-Франциско.
По телефону Майкл был менее темпераментным. Он вяло сообщил мне, что документы я оформила неправильно, а поэтому получение карточки на некоторое время откладывается.
Больше всего меня возмутило то, что это оказывается именно я все неправильно оформила, хотя он собственноручно выводил все на бумаге, — надо ли говорить, что это он, клерк одного из крупнейших банков мира, причем, как я поняла, клерк совсем не низшего звена, неправильно заполнил мои бланки. О чем я ему и напомнила. На это он отреагировал странно — сразу начал говорить, что он-де не очень хорошо знает русский язык, поэтому и не понимает, что именно я ему говорю. В его речи, действительно, появился в этот момент акцент.
Наше непонимание заставило его говорить темпераментно и так громко, словно он находился не в Западном полушарии, а в соседней комнате. Из его слов вытекало одно — я должна срочно прислать по факсу дополнительные данные о себе.
Возражения о том, что они знают уже обо мне практически все, разве что день рождения своей собаки я им не сообщила, решительно были отвергнуты. Я записала номер факса и передохнув пару дней, отправила заполненную анкету, как то — в пятый раз как меня зовут и в четвертый — какого я пола.
А также сообщила имена и отчества обеих своих бабушек.
И снова стала ждать, когда мне пришлют карточку.
Через месяц, опять не получив оную, я снова позвонила Майклу. Он вяло сообщил мне, что мои документы утеряны. "А как же факс, который я вам отправила?" — заорала я в трубку. А он заявил, что факс пришел на несколько часов позже, чем следует, а потому нужно еще немного подождать. Чего именно — он не объяснил, а я решила, что в следующий раз позвоню ему из Парижа — я как раз туда собиралась. Замысел мой был тривиален и прост, как все гениальное — будучи клиентом парижского филиала вот уже несколько лет, я могу обратиться к своему французскому "спаниелю", чтобы он обо мне замолвил словечко им там, в Сан-Франциско.
В Париже я первым делом побежала к грациозному банковскому клерку. "Спаниель" Дидье долго отнекивался, объясняя, что это не входит в круг его полномочий, но в Америку все-таки позвонил. Впрочем, звонок этот радости мне не прибавил. Выяснилось, что Майкл мой уволился. То ли потому, что документы потерялись, то ли по какой другой причине. А мне вежливо предложили зайти к ним лично и снова все оформить. Типа того, что они своим клиентам всегда рады, к тому же и личные контакты много плодотворнее.
Предложение "зайти" меня возмутило просто дико. Можно подумать, что от Парижа (или Москвы) до Сан-Франциско — пара кварталов. Да и ехать специально в Америку только для того, чтобы снова с очередным менеджером уединиться еще на три часа в отдельном кабинете и заполнять бумажки — не лучшее времяпрепровождение. Короче, я решила никуда не ехать, а просто, закончив дела, возвращаться в Москву.
Вернулась я не то чтобы расстроенная, но во всяком случае задумавшаяся. Чего это они не хотят мне кредитную карточку выдавать? Я могла бы еще понять, если бы они просто отказали мне в открытии счета — по причине иностранного происхождения, потому что у них для иностранцев всегда предусмотрены дополнительные, так сказать, проблемы. А так? Счет открыли, дебетовую карточку выдали, кредитную — пообещали. А потом стали отнекиваться. Ужасно нелогично. Теперь меня это не столько даже возмущало, сколько удивляло.
Этим своим удивлением я и решила, наконец, поделиться со своим мужем. Борис, всегда относившийся к моим деловым потугам с уважением, смешанным с легкой долей скепсиса, но предпочитавший в них по большей части не вмешиваться, буквально обалдел. "У тебя открыт счет в Citibank? — с дурацким выражением лица спросил он. — Ну, ты даешь! Ну и хватка..." "Причем тут хватка? И какая? Мне карточку вот уже полгода кредитную выдавать не хотят, а ты..." — обиделась я, понимая, что сочувствием, на которое я рассчитывала, не пахнет. Уж не издевается ли он надо мной?
"Ты — глупая. Тебе не расстраиваться надо, а радоваться", — заявил он. "Чему?! Тому, что мне кредитную карточку не дают?" "Счету в Citibank, — категорично и без издевки заявил он. — Помнишь Гришку? У которого турфирма? Он, когда пошел в Чикаго в Citibank, вообще ничего не получил. Ему и счет-то не открыли. Сразу потребовали квитанцию об оплате электроэнергии по его американскому адресу. Они, видите ли, открывают счета только резидентам, то есть тем, кто в Америке этот домашний адрес, равно как и дом, имеет. Чтобы было куда почту присылать. А у тебя этих счетов два — и во Франции, и в Америке. И ты еще чем-то недовольна?"
"Ах так, — решила я. — Значит, мне повезло? Тогда дело нужно доводить до конца". И собралась в Сан-Франциско. Специально — в Citibank за кредитной карточкой.
Мне там действительно, как и обещали, были рады. И снова выдали персонального русскоговорящего менеджера, но теперь уже коротконогого и Фрэнка. Впрочем, действия Фрэнка мало чем отличались от действий Майкла. Все в том же отдельном кабинете я в который уже раз сообщала о себе все, что только знала, добавив от себя имена и отчества всех известных мне дедушек — моих собственных и обоих мужей, как и мужниных бабушек. Нужно ли говорить, что свое имя и пол я снова указала трижды? Фрэнк, несмотря на то, что отличался от Майкла ростом, был столь же стремителен, так же выхватывал у меня листочки и куда-то несся. Когда мы все заполнили, Фрэнк торжественно пожал мне руку и сказал на прощанье, что карточку вышлют буквально через месяц — по почте.
Вот уже четыре месяца я жду ее, но в Сан-Франциско не звоню — боюсь. А вдруг они снова потеряли мои документы и предложат "зайти" еще раз? Ведь личные контакты и приятнее, и плодотворнее.
Елизавета САВЕЛЬЕВА