Николай Зимятов, четырехкратный олимпийский чемпион по лыжному спорту: а куда пойдут налоги с олимпийцев?
— Не помню уже, каков был размер моей премии в Сараево в 1984 году, но четырьмя годами раньше за победу в Лейк-Плэсиде я получил за одну золотую медаль $600. Естественно, после удержания налогов осталась гораздо меньшая сумма. Нет, я не против уплаты налогов, и спортсменами в том числе. Весь вопрос в том, насколько они разумны и куда конкретно они пойдут? Если налоги, снятые с премий лыжниц, будут направлены на развитие именно лыжного спорта, это еще понятно. Но вот ведь какая забавная штука получается. У нас сейчас много говорят о том, что надо развивать коньки, потому что де у конькобежцев нет своей базы, развивать прыжки с трамплина и строить трамплины, а также направлять средства на поддержание экзотических видов типа керлинга. Позвольте, а почему поддерживать сноуборд должны лыжницы? Что, в лыжном спорте все у нас обстоит наилучшим образом? Лыжники, они самые богатые? Тогда почему же едва ли не единственную российскую базу в Острове энтузиасты лыжного спорта чуть ли не своими руками строили? В общем, я даже не уверен, что деньги, снятые налоговиками с олимпийцев, останутся в спорте. Не то у нас государство. Не раз обсуждали мы тему налогов, например, с живущими ныне в Швеции Антониной Ординой и Владимиром Смирновым. Да, они платят огромные налоги со всех своих заработков, в том числе и с коммерческих стартов,— до 60 процентов. Но львиная часть этих денег остается непосредственно в тех лыжных клубах, за которые они выступают. И идут они, таким образом, на развитие именно лыжного, а не какого-то другого вида спорта, не говоря уже о том, чтобы вообще уходить из спортивной сферы в иную. А спортсмены по итогам лыжного сезона, обычно весной, получают свою зарплату.