Одновременно с делом по иску Национального фонда спорта к "Национальному кредиту" в Московском арбитражном суде слушалось еще одно дело. Группа вкладчиков добивается отстранения от должности Геннадия Черепанова, конкурсного управляющего "Нацкредита". Ответчик на слушание не явился, но передал в суд просьбу снять его с должности по состоянию здоровья. Но зато ГЕННАДИЙ ЧЕРЕПАНОВ согласился дать интервью корреспонденту Ъ ИЛЬЕ Ъ-КОРНЕВУ.
Согласно решению суда, Геннадий Черепанов останется на своем посту до 4 апреля. За это время комитет кредиторов во главе с банком МЕНАТЕП должен подыскать новую кандидатуру на его место.
— Почему вы подали заявление об уходе с поста конкурсного управляющего?
— Есть определенные силы, которые не заинтересованы в том, чтобы ликвидационная комиссия завершила работу в нормальных условиях. Поэтому и активизировались заявители. Предвидя и в дальнейшем такие действия, я решил уйти сам. Если каждый из шести с половиной тысяч вкладчиков напишет на меня заявление, то я буду только ходить по судам. Все действия против меня инициируются определенными финансовыми структурами. Я сделал все что мог. Все иски поданы — остается ждать решений суда.
--Какими именно структурами инициируются действия против вас?
— Я не хочу никого называть конкретно — мне ведь потом еще жить и работать. Могу лишь сказать, что все это сделано, чтобы сорвать слушания дел со Сбербанком. Для некоторых людей сдать меня означало спасти себя. Еще могу добавить, что один из инициаторов моего снятия — один из крупных заявителей о банкротстве "Национального кредита".
— Как вы расцениваете шансы "Нацкредита" выиграть процессы у Сбербанка?
— Их практически нет. Я попрошу у суда переноса этого дела. Потратив кучу времени на подготовку к разбирательству претензий ко мне, я абсолютно не имел времени подготовиться к заседанию. Одна из причин задержки — отсутствие оригинала договора со Сбербанком. В связи с этим мы просили прокуратуру произвести выемку оригинала в Сбербанке. Потом остается надеяться только на объективность арбитражного суда.
— В четверг состоялось заседание арбитражного суда, где Национальный фонд спорта отсудил половину не принятой вами претензии. Считаете ли вы, что тем самым создан прецедент, и все другие кредиторы тоже пойдут в суд?
— Дело в том, что претензия, которая была признана,— это больше претензия не к нам, а к Интурбанку. В одно слушание это доказать невозможно. Будет проведено дополнительное заседание, на котором будет доказываться, что средства получены Интурбанком, и претензия не по адресу.
— На вас подано заявление в прокуратуру, в котором вас обвиняют в хищении...
— Дело в том, что прокуратуре теперь следовало бы заниматься самими заявителями, этими Седовым, Левинтасом и Вайсетригером. Потому что во всех заявлениях, которые были здесь, в арбитраже, подделаны подписи председателей собрания, секретарей. А сами они этих документов даже не видели. Все это сделано только для того, чтобы дискредитировать меня. Я никогда не нарушал никакой финансовой деятельности. Меня неоднократно проверяла ревизионная комиссия. В частности, деньги, полученные из Центробанка, вложены в ОГСЗ и находятся в Московском национальном банке.
Когда я пошел на обострение отношений с кредиторами и ЦБ, я подозревал, чем все это кончится, но хотел проверить себя: смогу ли я выдержать их натиск? Кажется, не получилось...