— Говорят, вы очень расстроились, когда вас не поставили в эстафету?
— Ужасно плакала. А потом, наоборот, ужасно разозлилась и сказала себе: "Зачем мне какая-то эстафета? Все равно скоро наступит мое время!" Тем более, что коньковый ход у меня получается лучше, чем классический. Мы посидели с папой, подумали и решили, что на "тридцатке" я, по идее, должна зацепиться.
— Как для вас складывалась гонка?
— Если бы я сказала, что имела какую-то особую тактику, наверное, все-таки покривила бы душой. Чего скрывать, "тридцатку" в этом сезоне я бежала всего в третий раз, и лучшее мое место в этой гонке до сих пор было только девятым — на этапе Кубка мира в Холменколлене. В общем, гонка получилась, и это самое главное. Мне страшно хотелось победить, но чуть ли не до последнего я думала, что Стефания окажется сильнее и мне достанется только второе место. Но самое ужасное, что ближе к концу дистанции на одном из подъемов я вдруг почувствовала, что больше вообще не могу идти. Как превозмогла себя, до сих пор не пойму. Ой, извините, я так счастлива, что сейчас опять зареву...
— В какой примерно точке вы поняли, что "золото" — это реально?
— На спуске перед последней "пятеркой" мне сказали, что я всего девять секунд проигрываю Бельмондо. Другими словами, мне стало ясно, что медленно, но верно я начала сокращать разрыв между нами. А вот уж когда мне папа крикнул что-то типа: "Жми, дочка, ты сможешь!" — вот тогда я и в самом деле взяла в себя в руки.
— У вас были проблемы, чтобы попасть в состав на эту гонку?
— После контрольной тренировки, в которой, кроме меня, участвовали еще Светлана Нагейкина, Ирина Складнева и Наталья Масалкина, проблемы отпали сами собой. На дистанции 10 километров я "привезла" Светлане 40 секунд, после чего мне было сказано, что именно я попадаю в гонку.
— Почему вы с отцом решили готовиться отдельно от сборной?
— Мы с папой очень любим друг друга, и просто нам показалось, что работать вдвоем нам будет намного легче. А в команде на одного тренера приходится слишком много лыжниц. Ему за всеми не уследить.
— Говорят, отсюда до вашего родного Комсомольска-на-Амуре лета всего час?
— Кажется, полжизни отдала бы, чтобы перенестись сейчас в мой любимый город. Ведь там остались все мои друзья. Но живем мы теперь в Москве — я, мама, папа и старший брат. В небольшой двухкомнатной квартирке, которую предоставило моей семье динамовское руководство. Хорошо, что когда я приезжаю с соревнований или со сборов, семья рядом. А то даже не представляю, как летала бы по нескольку раз в год в Комсомольск.
— Для вас Олимпиада уже закончилась. В оставшиеся дни пойдете за кого-нибудь болеть? Например, за хоккеистов?
— Фу, ненавижу хоккей. Не понимаю, и за что они там все время морды друг другу бьют?