Кино сегодня резко изменило сферу своего бытия. Мобильные телефоны, фотоаппараты и прочие гаджеты заменили трудящимся кинокамеру. Традиционные кинофестивали спешно вводят в регламент призы фильмам, снятым едва ли не на спичечный коробок, а великий и ужасный Интернет стал организовывать онлайн-фестивали.
Тотальное проникновение визуального контента во все сферы и области человеческой жизни весьма остро поставило перед киносообществом вопрос: "А является ли этот контент, собственно говоря, кинематографом?"
Ведь даже если послезавтра появится возможность снимать фильм с помощью щелчка пальцами и тут же делать снятое достоянием миллионов пользователей Интернета, страсть к походам в кино у людей не исчезнет. Она может ослабеть, как это случилось у нас в стране десять лет назад, и возродиться, как это происходит сейчас. Но совсем пропасть ей не дано.
Поэтому традиционные фестивали как были важным элементом классического кинопроцесса, так им и останутся, при всех внешне кардинальных изменениях этого процесса.
Современные кинофестивали формируют кинопроцесс и задают ему направление, поддерживая те или иные тенденции. Если угодно, выполняют миссию, которая раньше была прерогативой классической кинокритики. Сегодня, когда критика, увы, чем дальше, тем больше превращается исключительно в инструмент продвижения картины, именно фестивалям суждено стать теми коллективными экспертами, что предлагают и зрителям, и создателям фильмов поразмыслить над путями развития кино.
Сегодня никто не станет оспаривать очевидное: киносмотр в Сочи стал главной площадкой серьезного российского кино. Здесь вырабатываются стили, обнаруживаются тенденции, возникают новые режиссерские имена. Отсюда русские картины начинают триумфальное шествие по фестивалям мира.
В наше время трудно дается понимание того, что искусство тоже может приносить доход. И конечно, фестивалю в Сочи было бы сложнее без таких замечательных прокатчиков, как Армен Бадалян из "Пяти звезд на Новокузнецкой" или Владимир Медведев из киноцентра "Соловей". В московских кинозалах, программную политику которых формируют мастера своего дела, показывают работы многих наших лауреатов и конкурсантов. Какие-то из них вызывают больший зрительский интерес, какие-то — меньший, но именно благодаря этим людям ценители кинематографа в столице могут увидеть фильмы, открытые "Кинотавром", увидеть их по-люмьеровски — в зале, с гаснущим светом и преображающимся белым экраном.
В провинции кинематографическим культуртрегерством занимаются многочисленные кинофестивали, существующие сейчас едва ли не в каждом российском областном центре. Большое количество этих киносмотров — безусловное благо. Ведь ценителям экранного искусства, скажем, из Чебоксар или Оренбурга смотреть серьезное кино по-человечески практически негде. Сейчас, наверное, настало время бросить клич киноведам, чиновникам и спонсорам: "Каждому критику — по фестивалю". Если этот клич будет услышан и поддержан, то в каждом российском городе-миллионнике, в каждом региональном промышленном и культурном центре появится свой праздник кино, на котором специалисты в области истории и практики экранного искусства откроют пытливым россиянам, что такое хорошо и что такое плохо применительно к кинематографу. Грубо говоря, или, как принято сегодня выражаться, короче, я предлагаю увеличить количество "кинотавров" настолько, насколько это необходимо современной России.
Создателям же нового русского кино "Кинотавр" помогает не погрузиться в состояние герметичности, а видеть и обсуждать работы коллег, соотносить свои поиски с тем, что делают друзья и недруги. Причем не только в России.
В 2007 году едва ли не все призы "Кинотавра" получил фильм Алексея Попогребского "Простые вещи". Сегодня это признанный мастер мирового уровня. Наша прошлогодняя конкурсантка и лауреат фестиваля Ангелина Никонова со своим "Портретом в сумерках" за год успела объездить весь свет и получить несколько главных призов на таких крупных смотрах, как, скажем, фестивали в Салониках и Рейкьявике.
Словом, фестиваль в Сочи проводится во имя того, чтобы каждый, кто вовлечен в производство, прокат и просмотр современного российского кино, получил максимальное удовлетворение и пользу.
Чтобы создатели авторских фильмов помнили: после завершения работы над картиной ее жизнь только начинается.
Чтобы творцы мейнстрима ориентировались не на самую дремучую часть населения.
Чтобы государство поддерживало не только конъюнктурные ленты, жизнь которых ограничена рамками проведения очередной политической кампании, но и серьезные произведения, долгая жизнь которых, право же, прославит государство гораздо больше.
Чтобы зрители понимали и чувствовали кинематограф не только как развлечение, но и как искусство.
Я реалистка и понимаю, что сложно требовать любви и дружбы от участников и посетителей нашего шапито-шоу, но на уважение и сотрудничество мы, думаю, надеяться еще можем.