— Смотреть на убитых горем троих ваших товарищей было больно. Но все-таки психологически, видимо, именно вам пришлось труднее всего?
— Видите ли, я реалист и реально смотрю на свое сегодняшнее состояние. Десять дней проболеть — это не шутка, а в том, что это случилось, виноват только я сам. Простудился исключительно по собственному недосмотру. Легкомыслие стоило мне сначала участия в гонке на 20 км, а сегодня — медали. Но так или иначе, четвертое место в данной ситуации просто отличный результат. Хотя, конечно же, мне очень жаль, что медаль уплыла у меня из под носа. Тем более что по ходу, поверьте, я сделал все, что мог. А может быть, даже чуточку больше. Впрочем, четырнадцать секунд, которые я проиграл финну,— это довольно много. Но самое для меня главное, что отстрелял-то я без промахов!
— Вот это как раз и обидно.
— Давайте лучше посмотрим на мое четвертое место под несколько иным углом зрения — как на разминку перед эстафетой. Я уверен, что для нас настало время побороться за "золото" в эстафете.
— Какой этап побежите?
— Как всегда, первый.
— Амбиции на эстафету имеет, судя по всему, не только российская команда?
— Полагаю, что по меньшей мере пять-шесть. Кроме нас это, конечно же, норвежцы, итальянцы, белорусы, австрийцы и немцы. А победит та команда, которая меньше всего использует дополнительных патронов. Вот и вся механика.
— Хотя слухи, будто маг и волшебник лыжной смазки Александр Воронин, готовящий здесь лыжи, в частности олимпийским чемпионкам Ларисе Лазутиной и Ольге Даниловой, помогает якобы и биатлонистам?
— Вас ввели в заблуждение. У нас есть свои собственные смазчики. Но если говорить обо мне лично, то сегодня никаких проблем с лыжами у меня не было. К тому же у последних номеров появилось очевидное преимущество перед первыми. Они укатали лыжню до такой степени, что мы летели словно по глянцу.
— А где гарантия, что вы окончательно поправитесь к эстафете?
— Гарантии дать не могу, но чувствую, что оно так и будет. Лекарств я уже никаких не принимаю, и с каждым днем мне становится лучше и лучше. Считаю теперь, сколько раз кашлянул. Получается все меньше и меньше.
— Чем объясните неудачи своих коллег?
— Может, слишком уж они хотели показать хороший результат? Хотя, честно сказать, в этом сезоне никто из них не блистал стабильной стрельбой. За исключением, извините, пожалуй, меня одного.
— Одной из причин, которыми руководство Союза биатлонистов России объясняло неудачи прошлого сезона, были какие-то внутренние неувязки, а отсюда и психологическая напряженность во внутрикомандной жизни...
— Между ребятами нет и никогда не существовало никаких проблем вообще, но атмосферу в сборной я, например, назвать здоровой не могу.
— Кто виноват?
— Считаю, тренеры. И в их силах, убежден, изменить атмосферу в команде или хотя бы повлиять на нее. Они все взрослые люди и должны быть не только тренерами в прямом смысле этого слова, но еще и психологами.