Субботняя трансляция из Нагано подтвердила, что фольклорное и ритуально-архаичное стало уже общим местом подобных зрелищ — вспомним лиллехаммеровских троллей, барселонское фламенко. Поставив крепкую четверку за откровенную сувенирность любимого японцами сю-мо, легко аналогично оценить и вспыхнувшую вместе с олимпийским огнем пуччиниевскую тему из "Чио-Чио-сан": лучшего образа, подтверждающего популярность японцев на Западе, не сыскать.
Очевидно, что противовесом ритуально-архаическому и традиционному в Нагано призвано было стать нечто сверхтехнологичное — Страна восходящего солнца вряд ли не захотела бы отыграть свой современный имидж. Совершенно поразил избранный японцами для этого материал — бетховенская "Ода к радости" из Девятой симфонии. Тут продюсеры нынешнего шоу и японская фирма NHK совершили тихую революцию. Беспрецедентный компьютерный проект позволил объединить средствами современной коммуникации пять хоров — в Нью-Йорке, Кейптауне, Берлине, Сиднее и Пекине. В режиме реального времени музыкантами руководил из Нагано Сейджи Озава. Не в обиду превосходным певцам заметим, что сила прецедента не в том, как коллективы и солисты отвечали темпераментным жестам дирижера: опыт любых двусторонних отношений даже в рамках телемоста оставлен прошлому. Главный эффект — совпадение исполнителей в фокусе реального времени. Уникальная программа, разработанная NHK, позволила аннулировать коэффициент потерь во времени и в звуковом балансе. Если опыт по достоинству оценят современные композиторы, то вскоре мы сможем радоваться операм с параллельным действием (Отелло в походе, Дездемона — в разброде), а работа по контракту не всегда будет сопровождаться оформлением выездных документов.
Елена Ъ-Черемных
Юрию Мамину сладко, потому что "Горько!"
Известный комедиограф Юрий Мамин расценивает свою работу над новым фильмом "Горько!" как возвращение в кинематограф после пятилетнего отсутствия. Несмотря на то что он не остался без дела, а довольно легко вписался в телевизионные структуры с программами "От форте до пьяно" и "Хамелеон" (последняя, правда, перестала выпускаться РТР в эфир — в нарушение всех обязательств), Мамин считает вопиющей государственной бесхозяйственностью растранжиривание профессиональных кадров. "Окно в Париж", его последний фильм, легко побивал в прокате американское кино — но, по словам режиссера, наша система не сориентирована на конкуренцию, на спрос, и государственного финансирования с тех пор Мамин не имел. И сейчас его фильм (сорежиссер — Аркадий Тигай) запущен компанией "Никола-фильм". Картина представляет собой как бы "свадебный Декамерон": в ожидании невесты жениху рассказывают разные страшные байки про женатую жизнь и в итоге он, аккурат по Гоголю, сбегает из-под венца. Это первый в творчестве Мамина фильм, начисто лишенный социальности: теперь режиссер пришел к мысли, что людские типы неизменны при любых обстоятельствах. Картина будет состоять из десяти новелл, каждая из которых стилистически отсылает к разным эпохам — от шекспировской до наших 60-х. В картине заняты Кирилл Лавров, Светлана Немоляева, Елена Драпеко, Юрий Томошевский, Александр Половцев, а также многие студенты и выпускники Академии театрального искусства. Премьера планируется 1 мая.
Любовь Ъ-Кельнская
Эксперты Sotheby's не разглядели Пуссена
Картина, которую считали написанной римским художником XVII века Пьетро Теста и два года назад продали на аукционе Sotheby's за $260 тыс., оказалась работой Никола Пуссена. И поэтому стоит теперь никак не меньше $17 млн. В 1995-м картина была выставлена на торги наследниками Эрнеста Онианса, крупного производителя ветчины. Предполагалось, что на ней изображено "Разрушение Карфагена". Два крупных дилера — Хэзлитт и Муль — устроили за картину целое сражение, взвинтив цену с $17 тыс. до $260 тыс. И как теперь оказалось, неспроста. Победивший на торгах Хэзлитт предпринял подробнейшее исследование загрязненного холста. Когда на заднем плане обнаружилось изображение золотого семисвечника — стало ясно, что на полотне изображено разорение Иерусалима. А именно над таким сюжетом в 1626 году Никола Пуссен работал для кардинала Франческо Барберини. По сохранившемуся инвентарю коллекции кардинала уточнили размеры картины — они в точности совпали с размерами сотбисовского полотна.
Ситуация чревата скандалом. Наследники Онианса могут предъявить претензии экспертам Sotheby's за то, что принадлежащая им картина была продана раз в 60 дешевле ее реальной стоимости?
Татьяна Ъ-Маркина