Компании НТВ исполняется четыре года
Накануне юбилея компания произвела ряд административных изменений, в результате которых пришла к своему четырехлетию с новым руководителем. Самый сильный, даже по признанию конкурентов, российский "информационщик" Олег Добродеев стал генеральным директором телекомпании НТВ. Первое интервью в новом качестве ОЛЕГ ДОБРОДЕЕВ дал корреспонденту Ъ ВИКТОРИИ Ъ-АРУТЮНОВОЙ.
— В телевизионных кругах считается, что Олег Добродеев — самый сильный "информационщик" страны. Не жалко ли было покидать "информацию" и передавать все лавры Владимиру Кулистикову?
— Информацию никогда нельзя покинуть. Информация диктует все, в том числе образ жизни, стиль жизни, из этого уже никогда нельзя выйти. Мое утро — это просмотр семи-, восьми- и девятичасовых выпусков новостей, ежедневная одиннадцатичасовая летучка на работе, изменения и корректировки в течение всего дня, вечерняя летучка в районе двадцати часов. Вечером — телефонный разговор около двадцати трех часов с ночной бригадой. То же — на следующий день. Вообще, наметанным глазом всегда можно отличить журналиста, который начинал работать в информационном вещании, от любого другого. Это более жесткая, более структурированная, более организованная и — я с вами согласен — отличающаяся от другого телевидения школа. Но в то же время информация никогда не существовала и не существует изолированно от всего телевидения. Все мы — и я, и Женя Киселев, и, кстати, Игорь Малашенко, который пришел на телевидение позже,— в полной мере можем считать себя журналистами информационными. Но это прежде всего помогает быстро принимать решения. Ведь информация — это быстрота в решениях тех или иных вопросов. А телевидение сейчас стало куда жестче и технологичнее. Здесь куда меньше места для индивидуализма, хотя ничего дурного в это понятие я не вкладываю.
— С назначением Евгения Киселева председателем совета директоров телекомпании не слишком ли велика стала нагрузка ведущего аналитической программы?
— Да, нагрузка, которая сейчас падает на его плечи, действительно большая, но в нашем деле, безусловно, главное — форма. Все ведущие, все информационные журналисты работают в сумасшедшем темпе. В тот момент, когда ты сходишь с дистанции, в тот момент, когда ты не в состоянии подтверждать ежедневным трудом свое качество — и в этом жестокость нашей профессии,— ты неминуемо переходишь в категорию вчерашнего времени: был, сделал, значил. На самом деле программа "Итоги" с первых шагов телекомпании НТВ была локомотивом нашего движения. Строго говоря, все начиналось именно с нее, потому что вся наша информационная служба строилась таким образом, чтобы новости набирали силу рядом с "Итогами". С моей точки зрения, программа "Итоги" и сам Киселев на сегодняшний день — это потрясающий пример информационного и политического долголетия. И слава Богу. Хотя в нашем деле один неудачный эфир, одна тяжелая репутационная ошибка способны если не обрушить, то вернуть к исходным позициям.
— И много ли таких ошибок допустил Киселев?
— С моей точки зрения, лично у Киселева репутационных ошибок не было. У нас ошибки были. Когда постоянно живешь в прямом эфире, когда начинаешь с белого листа...— но вы-то меня прекрасно понимаете, поскольку вы делаете точно такую же газету,— ты действительно не застрахован от ошибок. Когда наши симпатии или пристрастность, свойственные каждому человеку, проявляются и в тех программах, которые мы делаем,— это плохо.
— А избежать пристрастности, будучи частным каналом, можно?
— Надо стараться. Если честно, мы стараемся. Вы первое издание, которому я рассказываю о том, что мы первая российская компания, которая вводит у себя этический кодекс.
До сегодняшнего дня все наши более молодые коллеги работали по прецеденту. Было в 1987 году памятное интервью Маргарет Тэтчер трем российским журналистам, которое показало, как это делать не следует,— вот прецедент. То есть до сегодняшнего дня, поскольку Россия сильна только своими авторитетами и своими представлениями о добре и зле, вот эта прецедентная база так и закладывалась. Подобные этические своды существуют практически у всех западных информационных служб, в них записано, как нужно снимать, как чередуются крупные, общие и средние планы. У нас же всегда это носило характер устных распоряжений, когда церковь — вот прямо из наших окон — можно было снимать, а маковки снимать было нельзя, ведущий должен был быть молодой, симпатичный, круглолицый, ни в коем случае не в кожаной куртке, без бороды, без усов — если борода и усы, то он свободен. Киселев, кстати, был первым информационным ведущим с усами. Помню, я тогда еще был заместителем главного редактора программы "Время", у нас состоялся первый подробный разговор об этом.
Не могу сказать, что с кодексом мы двигались напролом, без учета каких-то мировых традиций. Сейчас этот документ у нас обсуждают журналисты и вносят свои, в том числе и стилистические, правки, после чего кодекс станет практическим руководством к действию. В нем будет все — от правил работы с интервьюируемым до правил оперирования источниками, сносками и статистическими данными. Это свод законов, который обязан предотвратить появление, если хотите, школьных ошибок.
— Уход Светланы Сорокиной с РТР совпал с вашим приходом на НТВ в новом качестве, и руководством канала объяснялся тем, что РТР меняет концепцию новостных программ. Сама Светлана Сорокина отметила, что НТВ, напротив, стремится усилить эмоциональное, если можно так сказать, давление на зрителей...
— Небольшой комментарий... Наши новости предельно отстранены и минимально персонифицированы. Но в условиях долгого существования, лишений и борьбы каждый выторговывает себе определенную нишу. У Осокина, например, есть право на шутку в конце эфира. Все это очень сложный процесс, в том числе и личных взаимоотношений. Я думаю, что на сегодняшний день из всех российских новостей, несмотря на уход Сорокиной, которая ассоциируется с новостями с человеческим лицом, "Вести", пытаясь отойти от эмоционального подхода, с ним пока живут. Программа "Время" — это совсем другая традиция, не будем сейчас об этом говорить.
НТВ же с самого начала пыталось делать новости максимально отстраненными. У нас нет междометий, у нас не бывает личных рассуждений ведущих в новостях — так мы дальше и будем развиваться. Я, кстати, совершенно не убежден, что очеловеченные новости — это плохо. Никто не сказал, что новости существуют в одном заданном каноне, как идеально развивающаяся японская миниатюра. Думаю, что та новостийная стилистика, которую всегда отстаивала Сорокина, была очень неплоха для "Вестей". Тут просто надо делать рывок другого плана: делать, к примеру, государственные новости — это понятная и ясная позиция, это взгляд на события в России и мире со Спасской башни Кремля. Это нормально, и стране такие новости нужны.
Другое дело, что сейчас к такой модели ближе новости первого канала — они эту нишу занимают, если не сказать, что уже заняли. Та работа, которую делает и будет делать Сорокина, у нас находится на стыке информации и явлений, происходящих в жизни, где не требуется скрупулезная жесткость и педантичная фиксация. У Светланы — программа "Герой дня", которую, кстати, с этой недели будет вести только Светлана Сорокина, это ее программа. Данные Светланы Сорокиной идеальны именно для этой программы. В "Герое дня" сейчас многое меняется — там будут телефонные звонки, будет определяться герой недели, герой месяца. Именно этот участок и поручен Сорокиной.
Кроме того, мы никогда не стремились и не стремимся брать программы, которые существовали на других каналах, наоборот, ситуация сейчас обратная. Люди, работающие на телевидении, прекрасно понимают, что здесь даже деньги, даже какие-то конкретные условия — это не главное. Главное — та ниша, которую ты сейчас занимаешь.
— С другой стороны, Светлана Сорокина пришла на НТВ в качестве "лица" все-таки второго канала. Не элемент ли престижа сыграл основную роль в вашем решении пригласить Сорокину на НТВ?
— Престижа? Ну, понимаете, в свое время именно я попросил Сашу Гурнова съездить в Питер и привезти оттуда Сорокину. Так что приход к нам Сорокиной — это еще и давняя история человеческих отношений. Тем более в ситуации, когда незаслуженно обижают профессиональных людей, а это именно случай со Светланой Сорокиной. Когда журналисты, лучшие, любимые, ставятся в невыполнимые условия, чреватые тяжелыми репутационными потерями,— это неправильно. Журналистам в кадре нельзя поручать несвойственные им задачи. У Светланы, насколько я знаю, было много предложений, но предложение, которое позволило бы ей, с одной стороны, развиваться, а с другой — сохранить то, что уже было,— это мы.
— Что же изменится на НТВ, руководимом вами?
— И эфирная, и глобальная политика канала всегда формировалась и Киселевым, и мной, и Малашенко — вместе. Никаких больших изменений на канале не будет, да и телевидению вообще они чужды. Происходит естественный процесс замещения неудачных проектов, провальных блоков, но сейчас время подошло для больших изменений, связанных прежде всего с нашим вещанием: с лета мы начнем орбитное вещание по пяти часовым поясам для работы со средствами доставки сигнала. Если вы день посидите в моем кабинете, то поймете, что Россия — это целина. Мы не можем день в день получить материал не только из Петропавловска-Камчатского, но даже из Рязани. За полтора часа мы можем заказать сигнал из Парижа или Америки, но из Торжка не можем. А вся остальная работа, как обычно, утро-день-вечер и уик-энд. В прайм-тайм в субботу возвращается "Намедни" с Парфеновым. Вообще из ночного эфира уходят программы вроде "Плейбоя": мы общенациональный канал и репутация для нас имеет принципиальное значение...
— Исчезновение "Плейбоя" — не уступка ли общественному давлению после скандала с "Последним искушением Христа"? И какова в таком случае судьба программы "Про это"?
— Программа "Про это" остается. А решение убрать из эфира "Плейбой" естественное для нас, соответствующее в первую очередь нашему настроению. Всегда очень сложно найти программу, которая соответствовала бы традициям канала. У нас несколько таких новых программ уже есть, но в условиях жесточайшей конфронтации Эрнста и Парфенова — как это бывает, два старых друга, разойдясь и занимая ключевые продюсерские посты на двух основных российских каналах... в общем, пока преждевременно об этом говорить — посмотрим.
— Кстати, о Парфенове и Эрнсте. Как вы относитесь к результатам рейтинга новогодних проектов?
— Те данные, которые были показаны,— о подавляющем преимуществе первого канала... Не знаю. Единственное, что точно знаю, что в этой ситуации обращать внимание города и мира и на всю страну говорить об очередной взятой высоте (речь идет о сюжете, прошедшем на первом канале.— Ъ) — смешно. Это все равно, что объявить о полной и окончательной победе традиций информационного вещания НТВ над всеми остальными. С точки зрения профессиональной аудитории это немножко не то. Вообще, к рейтингам я отношусь с большим скепсисом и юмором. Жизнь в новогоднюю ночь не начинается и, слава Богу, не заканчивается.