"Это политическое решение"

После нескольких лет бурных дискуссий между участниками фондового рынка в России наконец принят закон о центральном депозитарии (ЦД). Претендент на получение статуса организации, через которую будут проходить все биржевые расчеты в России, лишь один — принадлежащий объединенной бирже Национальный расчетный депозитарий (НРД). О том, как будут регулироваться тарифы на обслуживание биржевых расчетов, какими будут отношения НРД с регистраторами, выступавшими против закона, и сможет ли ЦД контролировать возросшие риски своей профессиональной ответственности, в интервью "Ъ" рассказал председатель правления НРД ЭДДИ АСТАНИН.

— Несмотря на принятие федерального закона "О центральном депозитарии", сам этот институт должен заработать с момента аккредитации, до 1 января 2013 года. Однако до того времени необходимо принять еще довольно много подзаконных нормативных актов. В результате уже сейчас у участников рынка есть сомнения, что все удастся принять вовремя и ЦД начнет свою работу в срок. Разделяете ли вы эти опасения?

— Федеральный закон "О центральном депозитарии" действует уже с 1 января 2012 года. Сейчас мы, как единственный претендент на этот статус, готовимся к аккредитации, а наши регуляторы ФСФР, Банк России и Минфин разрабатывают все необходимые нормативные акты, которые описывают этот порядок и требования к кандидату. Уже появились первые проекты документов, которые регулируют требования к квалификации менеджмента центрального депозитария, к порядку формирования комитета пользователей — органа, который будет отражать позицию рынка в принятии корпоративных решений. Безусловно, нам всем предстоит проделать еще очень большую работу над нормативной базой, но, помимо этого, НРД еще проводит подготовительную работу по доработке своих бизнес-процессов и программного обеспечения, связанных с взаимодействием с регистраторами, с открытием и обслуживанием счетов иностранного номинального держания, и по другим направлениям. Что касается начала полноценной работы как ЦД, то, безусловно, мы успеем подготовиться и начать ее в срок.

— НРД принимает непосредственное участие в создании нормативной базы или же вы полностью полагаетесь на то, что предложат Минфин и ФСФР?

— Мы активно взаимодействуем и с Минфином, и с ФСФР, и с Банком России. Например, выступили с замечаниями по проекту порядка аккредитации центрального депозитария, который выпустил Минфин, чтобы сделать его более эффективным и менее бюрократизированным. Также мы направили ряд замечаний в ФСФР по проекту требований к комитету пользователей центрального депозитария. В этой связи есть понимание, что нас слышат, и это важно.

— Декларируется, что одним из важнейших органов корпоративного управления в центральном депозитарии является наблюдательный совет. Что будет входить в его полномочия и как он будет формироваться?

— Наблюдательный совет играет ключевую роль в корпоративной жизни НРД. Его полномочия определены нашим уставом. Из пятнадцати членов набсовета семь кандидатов номинируются биржей как крупнейшим акционером, а восемь кандидатов — набсоветом НРД из состава миноритарных акционеров НРД. Из этих восьми кандидатов один номинируется из числа десяти крупнейших пользователей, не являющихся нашими акционерами. Такая модель формирования состава определена акционерным соглашением, подписанным акционерами НРД 30 июня прошлого года. При набсовете созданы четыре ключевых комиссии, роль которых состоит в тщательной экспертизе проектов решений, выносимых на набсовет. Это комиссия по назначениям и вознаграждениям, комиссия по бюджету, комиссия по аудиту и комиссия по технической политике и развитию технологий. Это соответствует моделям корпоративного управления ведущих центральных депозитариев в мире. В январе этого года нами были получены рекомендации по структуре набсовета НРД, компетенциям кандидатов, составу комиссий и комитетов со стороны Пьера Франкотта, который обладает богатым практическим опытом управления центральным депозитарием, поскольку десять лет возглавлял Euroclear Group — компанию, являющуюся одним из лидеров посттрейдинговой инфраструктуры в мире.

— В набсовете будут представлены только регистраторы и депозитарии или же туда смогут войти и пользователи услуг, в частности брокеры?

— Состав должен быть сбалансированным, а потому уже сейчас в набсовете НРД представлены и банки, и брокеры.

— На стадии принятия закона "О центральном депозитарии" у него было немало критиков, которые высказывали опасения, что, став монополистом, центральный депозитарий будет устанавливать высокие тарифы на обслуживание. Как вы собираетесь строить свою тарифную политику?

— Тарифная политика будет прозрачной и рыночной. И закон предъявляет требования к тарифной политике центрального депозитария. Решение устанавливать те или иные тарифы — прерогатива набсовета, и оно будет приниматься только в том случае, если его одобрят не менее двух третей комитета пользователей, то есть участников рынка, заинтересованных в том, чтобы тарифы были адекватными. И еще я хотел бы подчеркнуть, что тарифы во многом зависят от масштаба бизнеса: чем больше бизнес компании, тем ниже тарифы.

— То есть после того, как НРД получит статус центрального депозитария, став монополистом, тарифы только снизятся?

— По мере роста масштаба бизнеса вектор нашей политики будет направлен на снижение тарифов.

— Ряд противников создания центрального депозитария в качестве аргументации своей позиции высказывали, в частности, сомнения, что можно эффективно наладить надзор и контроль за столь большой структурой. Что вы можете ответить на такие аргументы?

— С одной стороны, у НРД есть два регулятора. Центральный банк, поскольку НРД обладает лицензией кредитной организации, и ФСФР, поскольку НРД является профессиональным участником рынка ценных бумаг. Регуляторы могут и, я полагаю, будут проводить проверки НРД. С другой стороны, контроль осуществляет и наблюдательный совет НРД, в который входят пользователи и акционеры, а они, в свою очередь, также заинтересованы в адекватности тарифов и прозрачности принципов их формирования. Контроль за различными аспектами деятельности НРД, и в частности, по такой теме, как риски, осуществляется и со стороны пользовательских комитетов. Сейчас в НРД работают комитеты по расчетно-депозитарной деятельности и тарифам, по взаимодействию с регистраторами и депозитариями, по качеству и рискам. Более того, есть и дополнительный внешний контроль, к примеру, со стороны агентства Thomas Murray, специализирующегося на присвоении рейтингов центральным депозитариям. Агентство очень чувствительно к своим репутационным рискам и поэтому не будет выдавать желаемое за действительное. Учитывая все вышеизложенное, вряд ли можно говорить о дефиците контроля.

— Вы сказали, что с получением НРД статуса центрального депозитария его бизнес существенно вырастет. Следствием этого станет и рост финансовой ответственности перед рынком. Как вы планируете страховать свои риски, будет ли повышена страховка?

— Наша финансовая защита — это собственные средства, объем которых сейчас превышает 6 млрд руб. Кроме того, сейчас мы прорабатываем вопрос создания резервных фондов, которые повысят финансовую устойчивость НРД. Это практика всех крупных центральных депозитариев в мире, когда есть некий финансовый резерв, который позволяет показать рынку, что у компании есть средства на покрытие финансовых рисков. Страховая сумма по договору страхования НРД на этот год уже была повышена с $50 млн до $65 млн. Если будет принято решение, что этого мало и размер страхового покрытия стоит увеличить, например, до $100 млн, мы это сделаем.

— Кто может принять такое решение?

— Решение принимает менеджмент НРД, но оно должно быть основано на мнении рынка — в каком случае пользователи и акционеры будут чувствовать себя более комфортно. Поэтому в этом вопросе нам важно мнение комиссии по аудиту, которая занимается вопросами рисков при набсовете.

— Для эффективного функционирования центрального депозитария необходимо качественное программное обеспечение, в работе которого не будет сбоев и накладок. Насколько подготовлены вы с технической точки зрения?

— Необходимое программное обеспечение есть. В 2011 году НРД успешно перешел на новую более надежную, производительную и масштабируемую технологическую депозитарную платформу. В первом полугодии этого года мы завершим переход на новую систему электронных расчетов, обеспечивающую проведение банковских операций и денежных расчетов по сделкам. С двумя третями от общего количества регистраторов у нас уже налажен электронный документооборот. Эти регистраторы обеспечивают более 80% потока документов и корпоративной информации по рынку. И у нас, и у регистраторов есть свое программное обеспечение. С вступлением в силу закона "О центральном депозитарии" критичным для нас всех стал вопрос обеспечения надежного и высокотехнологичного взаимодействия между нами при проведении корпоративных действий, сверок остатков и списания/зачисления акций по счетам номинального держания ЦД в реестре, интенсивность которых возрастет кратно. Необходимо стандартизировать и унифицировать форматы обмена информацией. В этом задача текущего этапа, и мы ею активно занимаемся вместе с регистраторами.

— На сегодняшний день 99% акций НРД принадлежит ММВБ-РТС, еще по одной акции передано 31 участнику рынка. Будет ли биржа сокращать свою долю в пользу других акционеров?

— Да, такие намерения есть. Мы ожидаем, что уже в этом году у нас появится пять новых миноритарных акционеров из числа регистраторов. Это решение продиктовано тем, что, будучи акционерами НРД, регистраторы рынка будут заинтересованы в том, чтобы и развитие компании шло успешно, и взаимодействие между центральным депозитарием и регистратором было эффективным.

— Уже известно, кто получит акции?

— По названиям пока не готов говорить, но это будут регистраторы, обеспечивающие наибольший документооборот с НРД. В перспективе число акционеров продолжит увеличиваться.

— Вы говорили, что приоритетом развития НРД на международном уровне для вас являются центральные депозитарии стран СНГ. Как строится это сотрудничество и как оно будет развиваться в дальнейшем?

— Действительно, когда речь идет о нашем стратегическом направлении развития, мы говорим в первую очередь про интеграцию с центральными депозитариями стран СНГ, поскольку они для нас ближе, у нас общая история, общий язык. Нам легче договариваться. Сейчас мы работаем в направлении выработки и построения партнерских технологических решений, при которых мы открываем взаимные корреспондентские счета, устанавливаем эффективное технологическое взаимодействие. В этом плане закон "О центральном депозитарии" наконец нам дал возможность открывать счета иностранного номинального держания для центральных депозитариев стран СНГ. Такую работу мы ведем в рамках Ассоциации центральных депозитариев Евразии, куда входят центральные депозитарии СНГ. Мы считаем, что в условиях глобальных тенденций, связанных с консолидацией, с построением стратегических альянсов, нам, чтобы выжить в этой конкурентной среде, необходимо тесное сотрудничество с нашими коллегами из стран СНГ. Без этого мы не станем международным или даже региональным финансовым центром, поскольку не наберем достаточную массу ликвидности для того, чтобы стать заметными на глобальном рыночном ландшафте.

— Со стороны российских клиентов есть интерес к этим рынкам?

— Да, эти рынки меньше, чем российский по капитализации, тем не менее интерес российских участников к ценным бумагам эмитентов этих стран есть. К тому же их развитие, рост капитализации — это вопрос времени.

— Участники рынка высказывают опасение, что после того, как в НРД откроют счета номинального держания такие крупные игроки, как Euroclear или Clearstream, сервисы, которые они будут предоставлять клиентам, окажутся более доступными, чем аналогичные сервисы, которые предлагают локальные кастодианы. Повлечет ли это, на ваш взгляд, отток клиентов из локальных банков-депозитариев?

— Конкуренция между центральными депозитариями и кастодианами существует. И это конкуренция по линии продуктов и сервисов, потому что происходит их унификация. Тем не менее это не 100-процентная унификация. И ЦД, и кастодианы предлагают дополнительные сервисы своим клиентам, которые дают возможность более комфортно обслуживаться именно у них. Локальные кастодианы, к примеру, лучше знают специфику рынка. Это их конкурентное преимущество. Вообще, если бы все было просто и однозначно, клиенты банков-кастодианов уже перешли бы на обслуживание в центральные депозитарии. Но этого не происходит. То же самое будет и в России — распределение клиентской базы между счетами ICSD в ЦД и счетами у кастодианов. Это плата за открытие рынка.

— Ранее вы активно сотрудничали с банками-кастодианами, работающими с депозитарными расписками, в частности с ИНГ-банком и ВТБ, устанавливая мосты (скоростное соединение по обмену информацией о ценных бумагах). Будет ли расширен список банков, с которыми у вас есть соглашения о сотрудничестве?

— Помимо этих банков у НРД есть еще мост с Газпромбанком, Сбербанком, Ситибанком. Но по закону "О центральном депозитарии" мы не можем держать счета в других депозитариях, следовательно, мосты будут "закрыты".

— Но ведь это приведет к снижению дохода. Кроме того, на выстраивание отношений и инфраструктуры с банками-кастодианами были потрачены и усилия, и средства...

— К снижению доходов НРД это не приведет, потому что эквивалентом этому будет единственный счет номинального держания НРД в регистраторах и, как следствие, рост объемов на хранении. Что касается потраченных усилий и средств, то мы относимся к этому философски. Мосты выполнили свою историческую роль, и им на смену пришли новые требования закона "О центральном депозитарии".

— Иностранные центральные депозитарии, установив низкие тарифы, могут создать аналог внебиржевого рынка. Не опасаетесь ли вы, что это приведет к оттоку ликвидности с биржи?

— Да, риск потери ликвидности существует. Он существует и сейчас, когда мы говорим о конкуренции между российским рынком и рынком АДР, между биржевыми рынками в Москве и Лондоне. Но теперь он увеличивается. Это повышает конкурентное давление, это новый вызов. Но мы понимаем, что этот риск создает дополнительный стимул и мотивацию для развития, чтобы быть более динамичными, более агрессивными в удовлетворении потребностей клиентов, в предложении конкурентных сервисов и тарифов. Это задача всей группы ММВБ-РТС, включая НРД.

— Статус центрального депозитария накладывает на НРД обязанности проведения собрания акционеров и выплат дивидендов. Эти процедуры очень затратные. Понадобятся ли вам расширение штата сотрудников, дополнительные средства?

— С точки зрения корпоративных действий ничего по большому счету не поменяется — регистратор останется основным инструментом проведения корпоративных действий эмитента. В списках реестров, которые собирает регистратор, будет один крупный участник — центральный депозитарий, который будет раскрывать информацию по счетам номинального держания. Хотя для НРД кратно повысится интенсивность проведения таких операций. Мы к этому активно готовимся в кооперации с регистраторами. Мы все заинтересованы в устойчивой, надежной и недорогой инфраструктуре, чтобы конкурировать с глобальными игроками.

— То есть в корпоративных действиях вы не будете участвовать?

— Как инфраструктура будем. Обеспечение корпоративных действий для своих клиентов — одна из четырех важнейших функций центральных депозитариев. Здесь мы возвращаемся к вопросу технологического и операционного взаимодействия между нами и регистраторами, между ЦД и эмитентами. К примеру, мы будем чаще, чем сейчас, раскрывать реестр владельцев акций для эмитентов.

— Собрания акционеров проводятся в очень сжатые сроки. Уверены ли вы, что НРД удастся предоставлять информацию регистраторам вовремя?

— Уверены. Вот недавно мы встречались в Бостоне с представителями глобального кастодиана J.P. Morgan Chase & Co и его клиентом — одним из крупнейших фондов в мире. На встрече нам задавали похожие вопросы о наших технологических возможностях. Мы с повышенным вниманием относимся к оценке рисков, в первую очередь операционных и технических, и считаем, что они управляемы нами, в том числе в вопросе обеспечения корпоративных действий, даже в ожидаемых кратно возрастающих объемах. Тем более мы ежегодно инвестируем значительные средства в развитие наших технологий. Кроме того, мы планируем в ближайшее время провести стресс-тестирование нашего программного обеспечения.

— После принятия закона "О центральном депозитарии" несколько крупнейших эмитентов, в том числе "Газпром", выступали резко против обязательного раскрытия информации о себе держателями их депозитарных расписок. Не все захотят это делать, но от этого зависит не только участие в собрании акционеров, но и главное — получение дивидендов. Разделяете ли вы их позицию?

— Регулятор такую норму вел, и это его право устанавливать те правила, которые он считает необходимыми. На других рынках также существуют различные регуляторные ограничения. Это нормальная практика.

— Но ведь такая норма может отпугнуть инвесторов?

— Исходя из логики подобные требования должны стимулировать владельцев расписок перейти в локальные акции и участвовать наравне с российскими владельцами во всех корпоративных действиях. Я думаю, что время покажет — либо требования будут скорректированы, либо рынок адаптируется к ним.

— Рынку не хватило 15 лет, чтобы создать центральный депозитарий "в органических условиях". Почему, на ваш взгляд, этого не произошло и для принятия закона понадобилась политическая воля?

— Политическая воля должна быть в любом вопросе такой значимости, как создание центрального депозитария. Рынок развивается в рамках системы регулирования, заданной государством. Поэтому, если система регулирования мотивирует на создание центрального депозитария, центрального контрагента или на проведение IPO на российских площадках, рынок на эту регуляцию реагирует, но только в том случае, если ему это действительно нужно.

— Есть же сферы, где бизнес сам решает, что ему нужно...

— Есть. Но есть и развилки, где нужно административное или политическое решение. И государство в этом случае берет ответственность на себя, консультируясь при этом с бизнесом. Создание центрального депозитария, а если говорить шире — концепция построения Международного финансового центра,— это политическое решение. В свое время Банк Англии так же создавал депозитарную систему CREST, проявив политическую волю и решимость создать такую систему. В результате рынок только выиграл.

Интервью взял Петр Руденко