Концертом в Москве завершилось длившееся год турне ансамбля Joe Zawinul Syndicate в составе: Виктор Бэйли (бас-гитара), Маноло Бадрена (ударные и вокал), Гэри Пулсон (гитара), Пако Сери (джазовые и африканские ударные) и Джо Завинул (синтезаторы). После концерта, который включал в себя материал последнего компакт-диска "Синдиката" — "My People" ("Мои люди"), а также несколько номеров легендарной группы Weather Report и шел два часа без антракта, глава "Синдиката" Джо Завинул и его команда еще полчаса раздавали автографы.
Происхождение 65-летнего Джо Завинула типично австро-венгерское: чешская фамилия, венгерско-немецкое имя, цыганская кровь. В речи Завинула, давно уже ставшего гражданином мира, до сих пор явственно проступает славянский акцент. Но пафос его творчества шире "местного колорита", он созвучен новейшей world music: это — тема народов-странников, которые не могут взять с собой в новую жизнь ничего, кроме музыки и танца. Не случайно первый альбом "Синдиката" назывался "Иммигранты".
Со своим мультикультурным опытом Завинул пришел в черный джаз, увидел и победил на его собственной — в прямом и переносном смысле слова — афроамериканской территории. Один из братьев Эддерли, возглавивших в конце 50-х движение "соул-джаз", то есть ратовавших за возвращение к африканским истокам, услышав записи Завинула, был сражен наповал тем, что это не только не негр, но и вообще не американец. Он сразу же согласился взять австрийца к себе. И не прогадал — в 1966 году квинтет Эддерли удостоился премии "Грэмми" за композицию Завинула "Mercy, Mercy, Mercy". Еще через пару лет мелодия Завинула "In a Silent Way" дала название эпохальному альбому Майлза Дейвиса, после которого весь джаз разделился на "акустический" и "электрический". "Прогноз погоды" Завинула последовательнее других проводил политику сплошной "электрификации" и за полтора десятка лет притянул к себе целую когорту рок-профессионалов вроде бас-гитариста Жако Пасториуса, которые в конце концов окончательно перешли в джазовую веру.
На концерте в Москве тоже было хорошо заметно, что фьюжн — сплав джаза и рока — нечто вроде хобби поп-профессионалов, которым надоедает, пользуясь отечественным жаргоном, "стоять под фанеру".
Еще одно историческое достижение Завинула — превращение синтезаторов из лабораторного оборудования в гибкие орудия спонтанной импровизации, такие же как рояль или скрипка. Живая игра "руками" (а не памятью компьютера) неизменно привлекает на концерты Завинула коллег-профессионалов. Московский концерт тоже не стал исключением — за происходящим на сцене из зала внимательно следили электронщик Михаил Чекалин, народник Борис Базуров, детский композитор Игорь Егиков, тогда как джазовые ортодоксы демонстративно покидали зал.
Действительно, в зале было громче, чем даже на среднестатистическом рок-концерте. Но что это была за громкость! Такого звука, который оставался бы в ушах не тяжелым грохотом, а обволакивал слух мягким "ароматом", как хороший коньяк — язык, мы, кажется, не слышали тут никогда. Не говоря уж о том, что фактически это была вторая джаз-роковая команда за всю нашу историю (первая — ансамбль Пэта Метини ровно десять лет назад).
Чтобы представить себе музыку "Синдиката", вообразите, что вы — на сельском празднике в какой-нибудь экваториальной стране: сквозь шум джунглей доносится оживленный говор экзотических барабанов, приплясывает деревенский хор. В деревню завезли комплект аппаратуры, и аборигены как бы пробуют ее на зуб. Если старые хиты Завинула со своими наивно-синусоидными тонами вызывали скорее чувство ностальгии, то "пение-игра-пляска" ветерана "Прогноза погоды" Маноло Бадрена из Пуэрто-Рико неизменно одерживала победу в соревновании с сэмплированными голосами.
Конечно, благодаря чудесам НТР Завинул "играет на голосах", принадлежащих тувинцам и африканцам, Дюку Эллингтону и Салифу Кейта. Но даже утомленные собственным опытом профессионалы, не отрываясь следили за искрометным поединком высокотехнологичных синтезаторов Завинула и ископаемой калимбы (или цанцы — ящичка с металлическими язычками) Пако Сери с Берега Слоновой Кости. И во всех этих состязаниях неизменно, как говорили прежде, побеждала дружба.
ДМИТРИЙ Ъ-УХОВ