Шведская группа Opeth для поклонников тяжелой музыки — как группа Radiohead для всех остальных: в своем жанре это незыблемые авторитеты, законодатели мод, чартбрейкеры, хитмейкеры и трендсеттеры (прочие неуклюжие англицизмы сюда тоже можно подставлять практически вслепую — все подойдут). Что только им не прощали! Диски, на которых не было ни одной песни короче 10 минут ("Morningrise" 1996-го года) — и диски, на которых, наоборот, самая длинная композиция длится всего 7 с хвостиком ("Damnation" 2003-го). Избыток акустических гитар — и, напротив, их полное отсутствие. Избыток рычащего вокала (славу фронтмену Микаэлю Окерфельдту поначалу принес именно богатырский рык) — и, в свою очередь, его отсутствие: на прошлогоднем диске "Heritage" Микаэль всю дорогу поет как человек — и ничего. При этом надо понимать, что хеви-металлическая аудитория, вообще говоря, настроена по преимуществу резко консервативно — не зря идолами здесь становятся такие люди, как Slayer или Motorhead, а, скажем, у исполнителей так называемого постметала при всех их талантах шансов стать своими в доску почти нет. И только Окерфельдту разрешается постоянно заново встряхивать свой калейдоскоп.
Почему так происходит? Пожалуй, вот в чем здесь дело: подобно тем же самым Radiohead, шведские хеви-металлические эксцентрики идеально попадают в нерв времени — только в другое его, нерва, окончание. Покуда Том Йорк транслирует в звуке и слове спотыкающийся, мятущийся дух эпохи, Окерфельдт занимается чистой формой — то есть аккумулирует в своих творениях более или менее весь музыкальный запас, который к третьему тысячелетию накопило человечество. Пресловутые прог-роковые аллюзии, которыми полнится любой диск Opeth, в этом контексте приобретают смысл: все эти прекрасные малоизвестные старинные группы типа Curved Air, Comus, Still Life или Master's Apprentices, на которые постоянно ссылается лидер ансамбля, занимались, в сущности, тем же самым, однако лишь в меру своих скромных сил. Opeth же — это прог-рок 2.0, порождение уже даже не постмодернизма, а "перепостмодернизма", наступление которого недавно возвестил поэт и публицист Лев Рубинштейн; свидетельство того, каких невероятных высот в своем специфическом искусстве может добиться способный компилятор, если многотомный звуковой архив былых времен будет находиться от него на расстоянии пары кликов. Клик — и вот вам убедительная оркестровая увертюра. Клик — гитарное соло, да такое, что Ричи Блэкмор обзавидуется. Клик — оглушительный рифф. Клик — бодрый фолк-роковый мотивчик. В сухом остатке получаем музыку довольно формальную, не слишком осмысленную, но при этом невероятно яркую и захватывающую — а как же, это ведь почти по Псою Короленко: остров, где все есть! Разве можно отказаться побывать на таком острове? Разве можно упустить шанс забраться внутрь калейдоскопа?
Клуб Milk, 22 февраля, 20.00