Закончилось двоевластие в федерации тяжелой атлетики
С нынешней весны Российской федерацией тяжелой атлетики управляли два президента — полковник Виктор Поляков и олимпийский чемпион 1988 года Исраил Арсамаков. Позавчера после отчетной конференции обоих президентов, продолжавшейся 6 часов, с двоевластием было покончено — Полякова "дожали", и президентом остался Арсамаков. Это позитивный факт, и дело тут даже не в личностях Арсамакова и Полякова. Просто склока между ними не прибавляла авторитета российской федерации на международном уровне и мешала ее работе — до такой степени, что участие российских штангистов в ближайших чемпионатах мира было под вопросом.
В 1994 году полковник Поляков на отчетно-выборной конференции федерации по собственной инициативе отказался от президентства в пользу Арсамакова, который вместе с знаменитым штангистом Юрием Захаревичем выдвинул тогда программу вывода российской тяжелой атлетики из кризиса. Затем, спохватившись, Поляков подал в суд иск с требованием признать его отставку недействительной --мол, на той конференции не было кворума. Зюзинский суд Москвы иск этой весной удовлетворил и тем самым восстановил Полякова в должности. Однако поезд уже ушел: федерацией реально руководил чемпион Олимпиады в Сеуле. Ситуация получалась прямо-таки сюрреалистическая.
В небольшом, рассчитанном на 108 мест, конференц-зале столичной гостиницы "Свиблово", где разместились участники начавшегося вчера чемпионата России, яблоку негде было упасть. Делегаты и спортсмены толпились вдоль стен и в дверях. Первым с отчетным докладом выступил Поляков, который жестко раскритиковал Арсамакова и его команду. Однако о собственных достижениях полковник ничего сказать не мог: те несколько месяцев, в течение которых он юридически был президентом федерации,— не срок, так что докладывать ему было просто-напросто не о чем.
Присутствующих больше всего волновало, как будет решена та проблема, которая в докладе Полякова вообще не была затронута. До начала чемпионата мира, который пройдет в середине декабря в Таиланде, федерация тяжелой атлетики должна заплатить штраф в размере $45 тыс.— за российских спортсменов, уличенных в нынешнем году в применении допинга. В противном случае россиянам грозит годичная дисквалификация. Поскольку дисквалификация будет исчисляться с декабря, нашим тогда придется пропустить и следующий чемпионат мира в ноябре 1998 года. Мало того что Полякову взять эти деньги просто неоткуда, он к тому же никогда не скрывал своей позиции: этот год вообще не выступать, а в допинговом скандале виновата команда Арсамакова.
Арсамаков, в свою очередь, изложил программу погашения долга. Деньги в адрес Международной федерации тяжелой атлетики должны быть поэтапно перечислены до 3 декабря, когда на конгрессе международной федерации будет решаться судьба российских тяжелоатлетов. Арсамаков нашел четыре крупные фирмы, которые готовы спонсировать российскую тяжелую атлетику, однако предупредил, что те не дадут ни копейки, покуда продолжается позорная склока в руководстве федерации и нет четкой программы ее дальнейшей деятельности.
Пятичасовые прения по докладам более всего походили на цирковое представление. На Полякова, который еще какое-то время безуспешно пытался под градом насмешек и откровенных призывов коллег добровольно отказаться от президентства, жалко было смотреть. Сидевший сзади меня Сергей Сырцов, вице-чемпион двух Олимпиад, хохотал до слез. Герой Атланты супертяжеловес Андрей Чемеркин на своем месте в президиуме вроде как не имел права давать волю эмоциям и только время от времени устремлял усталый взгляд в потолок. А в перерыве этот самый сильный человек мира дал свою оценку происходящему:
— Необходимо созвать внеочередную отчетно-выборную, а не какую-то непонятную отчетную конференцию, и там голосовать. В конце концов, не с членами же Зюзинского суда господин Поляков намерен работать, а с нами. Значит, нам и решать его судьбу.
— А если допустить, что Поляков победит?
— Заниматься штангой я, естественно, не брошу. Однако глобальные решения в случае, если Поляков останется президентом, мне принимать придется. Вплоть до выезда из России. Более того, возьму на себя ответственность утверждать: и мои коллеги, сильнейшие штангисты России, думают так же. Других вариантов у нас нет.
Однако Чемеркину и другим российским тяжелоатлетам все же не придется в ближайшее время принимать "глобальное решение". Потому что его в конце концов принял сам Поляков, вновь, как и в 1994 году, подавший в отставку.
ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА