Возможно последняя
Расстреляв вчера на площади Дружбы народов в Грозном еще двух человек по приговору верховного суда шариата, чеченские лидеры снова дали понять всему миру, что намерены и далее идти своим путем. Однако критика "ичкерийского средневековья" со стороны Москвы и Запада бесследно, видимо, не прошла: как заявил вчера в разговоре с корреспондентом "Коммерсанта-Daily" ДМИТРИЕМ Ъ-КАМЫШЕВЫМ первый вице-премьер Чечни Мовлади Удугов, новых публичных казней в республике в ближайшее время, скорее всего, не будет.
Удугов, впрочем, сразу оговорился, что никакого официального решения чеченских властей по поводу прекращения публичных казней нет. Его прогноз является лишь предположением. Но основано оно, по словам первого вице-премьера, на официальной позиции президента и правительства, которые намерены действовать "в соответствии с ситуацией": если ситуация потребует возвращения к публичным расстрелам, власти, очевидно, примут соответствующее решение.
Публичная казнь двух преступников, признанных виновными в жестоком убийстве трех человек, откладывалась дважды. Сначала расстрел был перенесен по каким-то так и не выясненным "организационным причинам". Затем, когда публика уже собралась на площади в ожидании зрелища, неожиданно выяснилось, что час справедливого возмездия еще не настал, ибо суд шариата, как оказалось, не вынес окончательного приговора.
Впрочем, из не очень внятных объяснений различных официальных лиц Чечни комментаторы сделали вывод, что чеченцы, видимо, решили "сдать назад" и не дразнить московских политиков в период крайне важных для Грозного нефтяных переговоров.
Но вчера стало очевидно, что сворачивать со своего "особого пути" только потому, что "кому-то там" он кажется нецивилизованным и средневековым, ичкерийские лидеры не собираются. А вынужденные (и обычно временные) отступления непременно обставляют так, чтобы казаться безусловными победителями.
Встретив проклятия и угрозы Москвы по поводу первой казни, состоявшейся 3 сентября, вторым расстрелом, они теперь могут с чистой совестью прекратить публичные экзекуции. И разъяснить своим гражданам, что поступают так не под чьим-то давлением, а по собственной доброй воле и "в соответствии с ситуацией".
Между тем в Москве в добрые намерения чеченцев верят, похоже, с трудом.
Генпрокуратура, откликнувшаяся на события в Грозном на редкость оперативно, подтвердила неизменность своей негативной позиции по отношению к публичным казням и пообещала тщательно изучить факт нового расстрела.
Руководители и депутаты Госдумы, забыв о своих идеологических разногласиях, дружно расценили чеченскую акцию как "демонстративный вызов России" и призвали к "моральной изоляции" мятежной республики.
Вице-премьер российского правительства Рамазан Абдулатипов заявил, что подобные меры "редко приводят к решению проблем", а публичная казнь просто противоречит международным нормам, о которых "любят говорить руководители Чечни".
И даже считавшийся до недавнего времени лучшим другом чеченского народа замсекретаря Совета безопасности России Борис Березовский заявил, что Москва "обязана повлиять на Грозный", чтобы прекратить казни.
Впрочем, самим раскритикованным чеченским руководителям, как признался в беседе с корреспондентом "Коммерсанта-Daily" Мовлади Удугов, вчера из Москвы никто так и не позвонил. А к гневным высказываниям далеких московских политиков лидеры Ичкерии давно уже привыкли относиться в точном соответствии с древней восточной поговоркой: "Собака лает — караван идет".