Сегодня Московский художественный театр им. Чехова прощается со своей ведущей актрисой Еленой Майоровой, трагически ушедшей из жизни в минувшую субботу. Похороны состоятся днем на Новотроекуровском кладбище.
Говорят, что на репетициях спектакля "Бесноватая", поставленного Валерием Фокиным несколько лет назад в Центре им. Ермоловой, Елена Майорова все время повторяла: "Мне даже страшно... Я же так на нее похожа!" Она играла Настасью Филипповну и с лихорадочным восторгом обнаруживала в себе родство с героиней Достоевского. У них, должно быть, действительно было немало общего: та же порывистость, резкость, небоязнь идти до конца, до самого обрыва, до точки кипения всех эмоций. Чувство опасности постоянно манило и увлекало ее. Сейчас вспоминают, что даже на самых головокружительных аттракционах Лена никогда не застегивала ремней безопасности и, смеясь, стыдила спутников, торопившихся застраховаться от неожиданностей. В ее красивых, чуть миндалевидных глазах вообще всегда пряталась едва заметная насмешка над буднями, над привычным ходом вещей. Насмешка, но не презрение — дразнящий и требовательный женский вызов обстоятельствам. Рассказывают, что она была психологически очень уязвимым человеком и время от времени убегала от окружающего мира самым распространенным в России способом. Зрители, однако, могли об этом лишь догадываться, вычитывая из ролей реальную жизнь. Героиням Майоровой, начиная с ее студенческих ролей, была чужда тихая гармония с миром. Они до поры таили и копили отчаяние, чтобы дать ему прорваться бурной, хриплой, неуправляемой стихией. Ее голос, всегда как будто сорванный, нельзя было спутать ни с каким другим. Мало кто из актрис ее поколения был столь же создан для героического амплуа, как Майорова. Поэтому в нынешней труппе Художественного театра, где она проработала четырнадцать лет, да и вообще на московской сцене, Елена Майорова занимала особое, одной ей принадлежавшее место. Замены ей нет. Ни в одной из ролей ремесло не могло заменить актрисе вдохновения. А когда последнее не приходило, случались и "проходные" спектакли. Она была настоящей русской романтической героиней, стихийной, порывистой и неуправляемой, не знающей меры ни в любви, ни в страдании. Вот и Машу в "Трех сестрах" Олега Ефремова — своем, как оказалось, последнем спектакле — она сыграла балансирующей на краю беды, мечущейся между затишьями и бурями, будто глотающей взахлеб чувство безысходности судьбы. Последними словами в этой ее последней роли было: "Надо жить... Надо жить..." Почему Елена Майорова, которой в мае этого года исполнилось всего тридцать девять, распорядилась собой иначе, живым узнать уже не дано.
Роман Ъ-Должанский