О ходе реализации трехсторонних проектов России, КНДР и Южной Кореи корреспонденту "Ъ" АЛЕКСАНДРУ ГАБУЕВУ рассказал курирующий это направление в МИД РФ посол по особым поручениям АЛЕКСАНДР ТИМОНИН.
— Почему Россия вдруг загорелась идеей трехсторонних проектов на Корейском полуострове?
— Россия занялась реализацией этих проектов вовсе не вдруг. Идея возникла еще в начале 1990-х, вскоре после установления дипотношений с Южной Кореей. Однако тогда этим планам не суждено было сбыться в силу целого ряда причин.
Сейчас для реализации этих проектов созрели экономические и внешнеполитические условия. Необходимость совместных усилий на этом направлении стала для нас особенно очевидной в условиях затянувшейся с 2008 года паузы в шестисторонних переговорах и усилившейся в 2010 году напряженности в отношениях между севером и югом. Одним из путей для выхода из тупика как раз могут стать трехсторонние проекты. И этот подход разделяют наши партнеры.
— То есть для России эти проекты имеют не только экономическое, но и политическое значение?
— Разумеется. Проекты ведут к укреплению сотрудничества России с КНДР и Республикой Корея и отвечают важным экономическим интересам трех стран. В то же время их реализация, безусловно, нацелена на нормализацию межкорейских отношений. Мы надеемся, что проекты будут способствовать созданию атмосферы доверия между севером и югом Кореи, восстановлению прерванных в последние годы межкорейских контактов, обеспечению энергобезопасности Республики Корея, а также открытию перед КНДР более широких перспектив подключения к международным хозяйственным связям.
— О каких трехсторонних проектах идет речь сейчас?
— Это строительство газопровода из России в Южную Корею через территорию КНДР, соединение Транскорейских железных дорог с Транссибом и сооружение линии электропередачи через территорию КНДР с целью поставки российской электроэнергии в Южную Корею.
— Как развивается самый амбициозный проект — газовый?
— В различных модификациях он начал прорабатываться вскоре после установления дипотношений между Москвой и Сеулом. Несмотря на его очевидную привлекательность для Сеула и Пхеньяна, потребовалось длительное время, чтобы руководители КНДР и Южной Кореи пришли к решению о целесообразности начала его практической реализации. Важный импульс работе над проектом придали переговоры президента Медведева с главой КНДР Ким Чен Иром в Улан-Удэ 24 августа и с президентом Южной Кореи Ли Мен Баком в Санкт-Петербурге 2 ноября, на которых оба корейских лидера объявили об участии своих стран в газовом проекте.
— А где гарантии, что КНДР не будет использовать трубу как политическое оружие для давления на Сеул?
— Мы исходим из того, что заинтересованность Пхеньяна и Сеула в конечных результатах проекта станет своего рода гарантией его успешной реализации. Важно также иметь в виду, что соответствующие российско-северокорейские и российско-южнокорейские договоренности будут включать обязательства участников проекта по созданию максимально благоприятных условий для бесперебойного функционирования газопровода.
— В каком состоянии сейчас железнодорожный проект?
— Из трех проектов он является наиболее продвинутым и проработанным. Начало ему было положено договоренностями первого межкорейского саммита в Пхеньяне в июне 2000 года, предусматривавшими создание железнодорожного транспортного коридора протяженностью более 10 тыс. км, соединяющего север и юг Корейского полуострова с Россией и Европой. Первым и пилотным этапом проекта стала реализация российско-северокорейских договоренностей о реконструкции объектов железнодорожной инфраструктуры на 54-километровом участке от станции Туманган до порта Раджин (КНДР) и строительстве транзитного терминала в этом порту. Сейчас завершаются работы по замене верхнего строения пути на участке Туманган--Раджин, в ходе которых ведется укладка совмещенной колеи (1520 мм и 1435 мм), что позволит осуществлять транзитные перевозки на этом направлении без перестановки колесных пар в российских вагонах.
Надеемся, что ситуация на Корейском полуострове изменится к лучшему, что позволит южнокорейскому бизнесу активно подключиться к модернизации участка северокорейской железной дороги от Раджина до границы с Южной Кореей и тем самым ускорить создание Транскорейской магистрали.
— Как обстоят дела с электроэнергетическим проектом?
— Он неразрывно связан с газовым и железнодорожным проектами, хотя его проработка еще не так глубока. Сооружение ЛЭП через территорию КНДР в Южную Корею крайне необходимо для энергоемких железнодорожного и газового проектов. Именно поэтому КНДР и Южная Корея проявляют интерес к его реализации. Многое будет зависеть от позиции Сеула, который должен стать конечным потребителем российской электроэнергии.