В воскресенье завершилась самая престижная профессиональная многодневная велогонка "Тур де Франс". Через день после ее окончания в Москву приехал президент российской команды "Рослотто" итальянец МОРЕНО АРЖЕНТИН. 16 июля Ъ писал о том, что "Рослотто" может быть расформирована в связи с прекращением финансирования команды российской стороной. В Москве Аржентин вел переговоры с руководством Олимпийского комитета России и Национального фонда спорта относительно финансирования команды. Вчера Аржентин в интервью корреспонденту "Коммерсанта-Daily" ГРАНТУ Ъ-КОСЯНУ рассказал об итогах выступления "Рослотто" на "Тур де Франс" и о результатах своих переговоров с российским спортивным руководством.
— Как вы оцениваете выступление "Рослотто" на "Тур де Франс"?
— С начала года у нас была достаточно точная программа подготовки гонщиков. Мы планировали подготовить к "Тур де Франс" Петра Угрюмова, Стефано Каттаи, а также Гонченкова. Но, к сожалению, эта программа не смогла реализоваться. У Угрюмова были камни в желчном пузыре. Он был прооперирован в Италии и провел в больнице 15 дней после операции. У Каттаи был перелом тазобедренного сустава, и он шесть недель провел в постели. Таким образом, нам не удалось выставить лучший состав на "Большую петлю". Дмитрий Конышев хорошо выступил на "Джиро". Его участие в "Тур де Франс" мы не предусматривали.
Мы постарались как можно лучше выступить на первых этапах. Ставку мы делали на одного из лучших наших гонщиков Марко Финкато. Однако на одном из этапов он упал вместе с Тони Ромингером и повредил себе ребро. Из-за несчастливых обстоятельств нам не удалось выполнить намеченную нами программу.
— Что вы скажете о снятии с "Тур де Франс" Гонченкова?
— На него мы также рассчитывали, хотя перед началом гонки его здоровье оставляло желать лучшего. Дело в том, что у него в течение года были проблемы с кишечником. Но мы надеялись, что по ходу гонки он войдет в форму. И вот этот случай, который произошел с ним и со спортивным директором команды Николаем Гореловым, был вызван желанием гонщика закончить любой ценой участие в этой гонке (как известно, Гонченков использовал машину Горелова в качестве буксира и за это был снят с соревнования.— Ъ). Горелова тоже надо понять. Видя желание этого молодого человека, он постарался ему помочь завершить гонку. Такие вещи часто происходят, это обычная практика.
На сей раз, кроме Гонченкова, были дисквалифицированы многие гонщики из других команд. К сожалению, попадаются жестокосердечные судьи, которые применяют регламент по всей строгости. На мой взгляд, это не всегда оправдано. Надо учитывать, что гонщик готовится к "Тур де Франс" в течение всего года, и из-за судьи рассыпается вся его мечта. Им надо понять спортсменов. Когда они плохо себя чувствуют, они стараются воспользоваться любой возможностью, чтобы превозмочь этот трудный момент.
— Вы приехали в Москву, наверное, по тем же причинам, что и раньше. Произошли ли какие-либо изменения с финансированием "Рослотто"?
— Как и во всем нам, чтобы добиться хороших результатов, надо, чтобы в команде все было в порядке. Вот уже несколько месяцев нам не поступают финансовые средства от российской стороны. Мне кажется, что отсутствие хороших результатов на "Тур де Франс" вызвано не в последнюю очередь этими финансовыми сложностями. Спортсмены из-за этого уже чувствуют себя не в своей тарелке. И я довел это до сведения руководителей Национального фонда спорта.
На сегодняшний день у нас 13 побед в нынешнем сезоне. Мы очень хорошо начали этот сезон, победив на двух этапах "Джиро д'Италия". Несмотря на все финансовые проблемы, мы очень удовлетворены своей командой. Я очень надеюсь на хорошее завершение сезона, когда поправятся и Гонченков, и Каттаи, и Финкато. Большие надежды мы связываем также с дебютантом нашей команды молодым Кокориным. Естественно я приехал сюда по известным причинам — финансирование команды. 50% выплат должны были производиться НФС и столько же Государственным комитетом по физической культуре и туризму. От последнего мы не получили ничего, а от фонда с начала года мы получили только 10% предусмотренного бюджета. Я встретился с новыми руководителями НФС, с высшими руководителями Олимпийского комитета России — Виталием Смирновым, Владимиром Васиным. Они меня заверили, что погасят все долги за 1997 год. Но на настоящий момент они не в состоянии платить, обещали начать погашать долги в сентябре и надеются к концу года расплатиться полностью. Но я уже это слышал и в феврале, и в апреле. Хотя г-н Смирнов произвел на меня большое впечатление, и я ему верю.
— Как известно, попечительский совет НФС постановил со следующего года прекратить финансирование "Рослотто"...
— Я понимаю все сложности НФС с продлением этого контракта. Но мы будем идти вперед шаг за шагом. Сначала закончим 1997 годом, а потом посмотрим, что будет. Вообще-то мы столкнулись с непринятыми в мировой практике вещами. Наверное, они здесь не прижились. Когда руководители организации принимают решение, те, кто пришел им на смену должны выполнять их обязательства. Новые руководители НФС, возможно, лучше прежних. Но они постановили разорвать этот контракт.
— Команда тем не менее продолжает функционировать. Значит, деньги вы где-то находите?
— Нам удавалось как-то развиваться, существовать, потому что команда поддерживалась спонсорами. К счастью, у нас есть еще и итальянские спонсоры. Они в течение шести месяцев заплатили нам все, что должны были за год. До сих пор мы существовали благодаря этим авансовым выплатам. Я также лично внес туда свои собственные деньги, чтобы платить зарплату. Я верил обещаниям фонда. Но и мои ресурсы уже закончились. В этом проекте я завяз по уши, и мне остается только верить этим людям. Вообще-то, что касается 1996 года, то НФС хоть и с опозданием, с нами полностью рассчитался. Человек живет надеждами. Если бы у меня не было надежды, я должен был бы лететь не в Венецию, а в Сибирь.
— Если бы вы знали, что могут возникнуть такие сложности, взялись бы вы за создание "Рослотто"?
— Потом легко говорить: если бы я знал, я ничего бы не делал. Это был большой и интересный проект, в который верили и я, и мои русские партнеры. Даже до сих пор есть некоторые люди, уверенные в будущем команды. Но, к сожалению, у них сейчас нет кислорода, которым являются деньги, чтобы питать этот проект. Этот проект создал очень хороший имидж на Западе для России. Это первая команда из Восточной Европы, которая может участвовать в "Тур де Франс". Мы там участвовали не потому, что нам подарили участие, а потому что мы его завоевали. За год "Рослотто" в рейтинге Международного союза велосипедистов поднялась на 6-е место. Очень трудно за год добиться таких результатов. Если эта команда больше не будет существовать, не будет продолжать свое развитие, это будет потеря для российского спорта, а не только моя личная.