А не кино
Московский кинофестиваль оказался многоэтажным. На каждом этаже шла своя тайная жизнь. VIP общались с VIP и немного с журналистами. Журналисты общались со всеми, но не все этого хотели. Люди шоу-бизнеса общались преимущественно между собой, но, как обычно, перессорились. Выше всех, в отдельном светлом пентхаусе, обитали руководители, из которых тяжелее всего, пожалуй, пришлось Стасу Намину — на его голову обрушилась вся критика. О недостатках в организации ММКФ корреспонденту "Коммерсанта-Daily" ФЕДОРУ Ъ-ПАВЛОВУ рассказали наиболее заметные наблюдатели.
В фестивальной интриге главное — верно выбранная стратегия. Стратегия идеологов Московского фестиваля — в тщательной фильтрации фестивальной публики. Один этаж программы не должен смешаться с другим. Потолок должен выдержать нагрузку пола. Лифт должен курсировать с остановками и без помех.
Казусы и ляпы характеризовали практически всю фестивальную жизнь, которая оказалась крайне бурной и столь же нестройной. В ее подробностях каждый обнаружил для себя разного рода прелести и нелепости, без которых, впрочем, фестиваль лишился бы своего суетного очарования.
Юрий Грымов, режиссер:
— В дни юбилея хотелось бы пожелать ХХ Московскому кинофестивалю кондиционеров. Хочется, чтобы было удобно. В кино теперь все должно быть прекрасно — и кресла, и воздух. Я сейчас снимаю "Му-Му" и, знаете, не мечтаю о призах Московского фестиваля. Приз Канна, Берлина, Венеции означает шанс мирового проката твоей картины. Московский приз не означает ничего.
Михаил Козырев, программный директор "Радио Максимум":
— Судя по всему, фестивальная программа была вполне достойной, но абсолютно нераскрученной. Отличная идея и никакой организации. Вот, к примеру, в рамках ММКФ был устроен уникальный концерт: Юрий Шевчук, Борис Гребенщиков и Андрей Макаревич встретились в одной программе. Если бы этот концерт как следует анонсировать и преподать — была бы сенсация. У фестивальных организаторов, надо полагать, была масса других проблем, и в итоге концерт остался практически незамеченным. В культурной программе были анонсированы знаменитые музыканты, среди них Том Уэйтс и Ник Кейв, о которых Москва, может быть, давно мечтала. В назначенный день я выглянул из окна своего кабинета и увидел, что на Пушкинской площади поет Александр Ф. Скляр, а Кейва нет и в помине. Но Кейв и не мог бы приехать. Его команда просто не поместилась бы на этой сцене. Об этих организаторах можно складывать легенды.
Эрика Грегор, директор Форума Берлинского фестиваля:
— У меня сложилось впечатление, что в Москве происходит национальный фестиваль дискуссий и музыки. И того, и другого было гораздо больше, чем фильмов (случалось, что в разных местах происходили две дискуссии одновременно). Полагаю, что конкурс Московского фестиваля должен более настойчиво искать свой профиль. Но почему я говорю — "национальный фестиваль"? Потому что иностранные гости порой чувствовали себя чужими на этом празднике. Перед фильмами можно было слушать 10-15-минутные речи их создателей без всякого перевода. А ведь было бы так интересно узнать, о чем они говорят! И совсем уж поразительно: на финальной пресс-конференции были вручены неофициальные призы фестиваля, в том числе приз ФИПРЕССИ, и перевода опять не было!
Юрий Кара, кинорежиссер:
— У нас, конечно, нет набережной Круазетт, но есть Красная площадь. К примеру, за щиты с рекламой фильмов на Красной площади крупные американские кинокомпании еще бы и заплатили. Говорят, на прошлом Московском фестивале эта же команда израсходовала практически бюджет Канна. А ведь Канн — фестиваль, приносящий прибыль! Я недавно был у Оливера Стоуна, он продюсер моего будущего проекта "Приз — полет в космос". Приглашение на ММКФ он получил при мне. Просто какую-то писульку. И сказал: "Зачем мне ехать? Фильмов моих там нет, и приглашение какое-то невнятное".
Кристина Орбакайте, певица:
— Я вообще никаких фильмов не видела, только пела на Пушкинской площади. Мне понравилось. Это фестиваль делали знающие люди, люди-монстры, на которых можно положиться. Я ощутила сплоченность музыки и кино, разных слоев творческого населения: я выступала в одной программе с Людмилой Гурченко и Вахтангом Кикабидзе. Так что никакой клановости не было. Просто под эгидой кино происходило теплое и нежное общение.
Сергей Шолохов, телеведущий:
— Если относиться к Московскому фестивалю как к хеппенингу, то можно сказать, что все было забавно. Это в Берлине можно ругать организаторов, не приславших вовремя автобус,— ведь там все работает как часы. Московские часы то отстают на час, то спешат, но, вопреки мнению некоторых журналистов, мир не перевернулся — на фестивале царил абсолютный космос. Нужно только понимать, что устроителям вечеринки, на которую приглашены 20 человек, 21-й гость должен быть настолько же интересен, насколько они ему. Тогда его непременно пропустят.