Документальный фильм Кирилла Туши "Ходорковский", который выходит в российский прокат 1 декабря, пока решились показать только 20 кинотеатров в стране
Желая представить позиции всех сторон конфликта, мы обнаружим, что в истории с фильмом "Ходорковский" "другой стороны просто нет", как пел БГ. Или, как высокопарно написали бы в перестроечной прессе, "главным врагом является страх, обычный человеческий страх, сидящий в каждом из нас". Нет реальных людей (с именами, фамилиями и должностями), которые официально запрещали, угрожали или препятствовали продвижению фильма. Конфликт разворачивается внутри каждого, кто имеет отношение к этой истории,— бизнесменов, промоутеров, директоров кинотеатров. Фильму, конечно, не повезло с датой выхода: 1 декабря начинается прокат, а 4-го — выборы в Госдуму. "Как правило, региональные предвыборные штабы "Единой России" располагаются в кинотеатрах. Вот представьте: слева от входа — штаб "ЕдРа", а справа — плакат с Ходорковским,— говорят в частных беседах представители киносетей.— Это называется "когнитивный диссонанс". Если бы не выборы, мы бы взяли этот фильм. Но тут все как-то неприятно совпало".
О других неприятных, но также и приятных совпадениях "Огоньку" рассказала главный герой этой истории Ольга Паперная, арт-директор проекта Kinoclub — официального дистрибутора фильма в России.
— Я случайно попала на закрытый показ фильма в России, и он произвел сильное впечатление. У меня появилось желание организовать несколько показов. Ирина Ясина дала мне контакты Кирилла Туши — режиссера фильма. Кирилл ответил, что было бы здорово, но обращаться нужно в "Резо-фильм" (мировой дистрибутор, которому принадлежат права на фильм). А "Резо-фильм" сообщил, что больше не будет делать предпремьерных показов — они заинтересованы в том, чтобы у фильма в России появился официальный дистрибутор. Я подумала: почему бы нам не приобрести права на фильм? Сумма, которую мне назвали, казалась более чем лояльной (позднее выяснилось, что она в 10 раз выше). Четыре месяца мы вели почти кровопролитные переговоры: они боялись нам передавать права, потому что у Kinoclub нет опыта дистрибуции. Прокатное удостоверение в Министерстве культуры мы тоже получали долго, два месяца — вместо обычных двух недель. Уже все документы сданы, и вдруг выяснялось, что нужна еще бумажка, а потом — еще одна, и, наконец, бумажка, подтверждающая верность этих двух. И сплошной хоровод копий с переводами и печатями. Когда нам выдали прокатное удостоверение, выяснилось, что там нигде не написано, что мы обладаем коммерческими правами на фильм. В любом другом случае никто бы на это не обратил внимания: если права получены, то само собой разумеется, что они коммерческие. Но чиновники потребовали, чтобы мы заключили еще одно приложение к договору. Все документы по этому фильму и госструктуры, и кинотеатры рассматривают как бы через лупу.
Теперь представьте картину: ты звонишь менеджеру по репертуару или директору кинотеатра и сообщаешь: я дистрибутирую "Ходорковского", фильм в прокате с 1 декабря, хотите поработать? И коллеги не верят, что фильм получил официально прокатное удостоверение, просят скан. Сегодня я могу назвать шесть городов, которые дали согласие на прокат фильма: Пермь, Чита, Тольятти, Якутск, Саратов, Новосибирск. В Петербурге на сегодня нет ни одного кинотеатра, хотя поначалу была договоренность с одной сетью. А потом эти люди сказали: извините, у нас фестиваль, как раз в эти дни... совершенно неожиданно так совпало... Ну что ж, все все понимают. В Москве больше независимых структур. Вот киносеть "Каро" будет показывать "Ходорковского" в мультиплексе "Октябрь", в маленьком зальчике, там же, где "Жила одна баба" Андрея Смирнова или "Россия 88".
Реакции у всех людей разные. Первая — резко негативная: "Ты с этим релизом к нам даже близко не подходи!" Боятся, как проказы. Вторая: да, нам интересно, мы бы взяли, но наше финансирование зависит от городского бюджета, а мы боимся, что после этого фильма нам откажут в поддержке. Причем никаких реальных причин для опасений нет: просто они думают, что им откажут. У ряда кинотеатров фильм вызвал большой интерес: они понимают, что это будет бомба. Да, мы хотим, но нам нужно обсудить это с учредителями. И решение по фильму принимается не на горизонтальном уровне (репертуарного директора, как обычно в таких случаях), а на вертикальном. Наконец, ряд независимых площадок, которые сразу сказали, что возьмут. Правда, некоторые потом отказались. Зато вдруг появились какие-то кинотеатры, сами на нас выходят и просят фильм.
"Ходорковский" выходит за рамки просто документального кино. В то же время он не попадает и в категорию артхаусных релизов. Фамилия Ходорковского известна всем в России. Мы имеем дело с релизом, о котором уже знает аудитория. Сейчас в кинотеатрах, которые взяли наш фильм, шквал звонков — зрители не верят, что фильм будет в прокате.
Ольга Паперная, арт-директор проекта Kinoclub
Фото: PhotoXpress
При этом мы должны на фильме еще и заработать. Хотя бы отбить затраты. Мы не можем себе позволить работать в убыток — у нас нет спонсоров, мы на самоокупаемости. Конечно, мы считаем совокупные продажи: доходы от проката, продажи DVD-релиза, управление интернет-правами и телевидения. Что касается ТВ — конечно, речь не идет пока о центральных каналах. Дай бог, если купит НТВ-плюс. Свою заинтересованность буквально сразу же проявил телеканал "Дождь".
Этот фильм для многих стал проверкой, он сейчас работает как маркер. Были люди, которые говорили: мы берем этот фильм, гори все синим пламенем. Вообще тут были какие-то приятные открытия. Вот Сергей Рыбиков, директор по репертуару Москино (кинотеатры "Художественный", "Факел", "Звезда" и др.). Это ведь городская сеть. Но Сережа сразу мне еще на facebook написал, что, мол, Оля, имейте нас в виду с "Ходорковским". Про кого-то я думала: ну, эти уж точно не возьмут. И наоборот: вот, казалось бы, кинотеатр "Пионер" должен был взять — а не взял. Это их позиция, я никого не осуждаю. Я вообще не хочу читать морали. Для меня фильм уже стал и личной историей. Несколько человек из моего близкого окружения вдруг заявили: "Да как вы вообще можете прокатывать этот фильм?!. Человек гниет в тюрьме, а вы цинично зарабатываете на этом деньги". Я не знала, что ответить, не буду же с друзьями обсуждать экономику проекта. Какое там "зарабатывать"? Если мы покроем свои расходы, уже будет хорошо.
Намеков или угроз в наш адрес пока ни от кого не поступало. Пока. Правда, был забавный случай. Мы подключили к проекту одного нашего коллегу. Он согласился, а потом отказался — и так три раза. В общем-то он столкнулся с очень сложной для себя ситуацией, в которой он как профессионал оказался абсолютно уязвим и беспомощен. Причем он сам предложил себя в качестве дистрибутора. А потом сказал: извините, я выхожу из проекта, как мне кажется, мой телефон прослушивают, и еще я заметил то-то и то-то. Я сказала: о'кей, я не хочу, чтобы этот проект повредил как-то тебе, твоей семье, твоей карьере. Я все понимаю.
Почему я это делаю?.. Просто потому, что я люблю свою страну, я люблю город, в котором живу. Я хочу, чтобы мы говорили открыто о проблемах. Я не настроена против власти. Я просто хочу диалога, я хочу дискуссии. Проблема в том, что никто с нами, скорее всего, не станет разговаривать. Мне говорят коллеги: ты вот подписалась под этим проектом. Ты знаешь, что тебе никто никогда в этой стране больше не даст никаких бюджетов, ни на один твой проект? А я и не буду просить, отвечаю я. Поэтому я и не боюсь.