Произошедший 27 июня взрыв в вагоне поезда Москва--Санкт-Петербург стал далеко не первым на наших железных дорогах. До этого были взрывы в поездах Астрахань--Волгоград, на вокзалах в Армавире и Пятигорске. Но все же это — из ряда вон выходящее событие: маршрут Москва--Петербург весьма популярен у жителей обеих столиц. У многих там и там есть родственники или знакомые. Станут ли они после этого меньше ездить друг к другу, и вообще, напугал ли их взрыв?
Олег Попцов, бывший директор РТР:
— Эти происшествия уже стали привычны. Но, с другой стороны, ты думаешь, что это — некий замысел? Беспокойство обостряется — начинаешь домысливать и придумываешь нечто большее, чем та информация, которая есть. Слишком много взрывов, столкновений произошло за последнее время. И это не только результат свободы информации, это разбалансировка управления. Разбалансировка управления дорогами, космическими полетами, воздушным флотом, да и всем остальным. Кроме того, сейчас обсуждается проект сверхскоростной трассы, а крушение на скоростной трассе отличается от крушения на трассе обычной — сколько тогда будет жертв?
Глеб Панфилов, режиссер:
— Впечатление тяжелое и какая-то безысходность во всем этом есть. Это известие вызывает чувство тревоги и опасности, ведь никто из нас не защищен. Это явно не недоразумение. Но дело ли это рук безумца или результат неосторожного обращения — для семей погибших роли не играет. Случайность — непознанная закономерность.
Юлий Ким, поэт:
— Ничем особенным этот взрыв не стал. В цепи будничных катастроф к этому уже привыкаешь. Наша жизнь теперь в постоянной опасности. Я думаю, это уже всем ясно.
Ефим Шифрин, артист:
— Это событие меня расстроило. Я часто езжу в Питер по работе своей. Не хотелось бы быть взорванным на этом маршруте, да и ни на каком другом. Когда поездишь по сопредельным странам, понимаешь, что жизнь человеческая у нас совсем обесценилась. Я недавно был на гастролях в Израиле, там одна жертва, даже случайная — повод для всенародного траура. А тут уже наших соотечественников и считать перестали. Целый город Грозный разрушили, и не плакал никто. Если такое равнодушие к чужой жизни у нас в обществе закрепится, это будет очень печально.
Валерия Новодворская, лидер партии "Демократический союз":
— Прямо скажем, не испугал. Я больше испугалась высказываний Немцова о китайских коммунистах, ведь, по его мнению, они больше похожи на Гайдара, чем на Зюганова. На месте Гайдара я бы вызвала его на дуэль. В данном случае ничего не понятно, никаких требований не выдвинул никто, как это бывает в Ирландии или в той же Чечне. Предполагаю, что это развлекаются спецслужбы. КГБ-ФСБ всегда отличалось бессмысленностью своих действий, поскольку это бессмысленная акция, то это наверняка развлекаются они.
Вообще русского демократа этим не напугать. Вот если Немцов будет строить китайский капитализм, тогда нам, демократам, и не придется садиться в поезд #24, к нам придут прямо домой.
Дмитрий Шагин, лидер движения "Митьков":
— Взрыв меня не напугал — за себя я не боюсь, на все воля божья. Но слишком уж часто стали случаться всякие аварии между Москвой и Питером. Ужас сгустился над Октябрьской железной дорогой. Когда в этом году поезд сошел с рельс, я три часа прождал на вокзале поезда на Москву. Я видел, как люди бросались к каждому поезду, который приходил — они ждали вестей о своих близких. Это было действительно страшно.
Егор Лигачев, бывший член политбюро КПСС, ныне пенсионер:
— Этот факт, конечно же, пугающий, он затронул меня, как и любого нашего человека. Хочу сказать, что это порождение современного режима. Всякого рода заявления о борьбе с преступностью обычно такими вещами и заканчиваются сейчас. Вот что меня пугает. И взрыв этот совершенно неслучайно произошел. Заявления о том, что кто-то хотел покончить жизнь самоубийством, ничего не объясняют. Конечно же, необходимо все досконально выяснить, расследовать это дело.
Юрий Арабов, кинокритик, сценарист, преподаватель ВГИКа:
— Взрыв напугал, но лишь отчасти, потому что такие вещи стали сейчас привычными. Людей убивают, даже это становится привычным. Больше всего я беспокоюсь за близких, ведь у меня много друзей в Питере, я проработал там 10 лет. К тому же туда совсем недавно ездили мои друзья — американский поэт Джон Хай и поэт Марк Шатуновский. В основном я, конечно, беспокоюсь за них, а за себя мне не страшно.
Даниил Гранин, писатель:
— Меня этот взрыв не напугал. Рано или поздно террористы должны были добраться и до наших краев. Это явление отражает общее состояние борьбы с преступностью и терроризмом. Терроризм — это явление серьезное. К этому явлению у нас не выработан иммунитет. Я думаю, что это выражение отчаяния некоторых слоев населения страны. Отчаяния в своем морально несправедливом положении: за работу нельзя получить деньги, это не просто бедность, это несправедливость.