Закончился первый тур 8-го Международного конкурса артистов балета
Вопреки мрачным прогнозам состязание обещает быть не только занятным, но и серьезным, вполне отвечающим своему международному статусу. Более малочисленный, чем предыдущие семь (на жеребьевку явилось всего 53 претендента), восьмой конкурс удивил не только довольно высоким профессиональным уровнем большинства участников, но и — впервые за последний десяток лет — обилием ярких фигур.
Первый тур — знакомство, экспозиция и завязка пока ненаписанной пьесы. Первый тур легок, поверхностен и немного комичен из-за экзотических персонажей, неизбежно проникающих на подобные состязания. И то сказать: никаких предварительных просмотров, вступительный взнос 100 тыс. рублей для наших и $80 для иностранцев, оплати только дорогу — и вперед, танцуй вволю! Пухленькая, жизнерадостная воронежская школьница — рекламная картинка вкусной и здоровой пищи; бледный юноша из Ижевска с четырехклассным балетным образованием, угодивший на конкурс прямо из казармы, где отбывал срочную службу; неистовая египтянка, чье желание танцевать может сравниться лишь с ее неумением; крошечный летающий японец из Екатеринбурга, озадаченный дежурным вопросом — где и как ему удастся приземлиться; пылкая бразилианка, похожая на коварную разлучницу из "мыльной оперы" — прощайте! Вы запомнились в своих эпизодических ролях, но во втором акте внимание привлекают основные действующие лица. Их осталось сорок два — жюри оказалось милосердным.
Ко второму туру явственно обозначилось несколько сюжетных линий. Например, конфликт поколений. Возрастной диапазон (от шестнадцати до двадцати пяти) фактически поделил конкурсантов на старших и младших. Очаровательные школьницы (румынка Алина Кожохару, японка Харияма Эми и другие) — целомудренно-хрупкие, трогательно робеющие, иногда от волнения срывающие проклятые пируэты, так хорошо получавшиеся в классе,— года через два обещают превратиться в первоклассных балерин. А пока апломб и стать их старших коллег (возможно, менее талантливых, но более опытных) грозят перевесить обаяние неокрепших дарований.
Второй поворот сюжета завивается вокруг негласного соревнования балетных школ. Обнаружился замечательный факт: из шести балерин, представляющих столичные театры, только Мария Александрова (кстати, довольно уязвимая с позиций строгого академизма) — стопроцентная воспитанница московской школы; остальных растили вдали от первопрестольной. Что с неизбежностью наталкивает на мысль о поражении (возможно, временном) столичной методики изготовления балерин.
Датчане Юлия Стрендберг и Фернандо Мора давали бой на своей территории, продемонстрировав вечноживучесть школы Бурнонвиля в па-де-де датского классика "Праздник цветов в Дженцано".
Главным открытием первого тура (а без сюрпризов конкурс — не конкурс) оказались две "Спящие красавицы": корейская — лучезарно непосредственная Бэ Джу Юнь и китайская — изысканно декоративная Чжань Цзянь. Вторгшись в святая святых русской балетной классики, восточные редакторы варварски порушили нетленную коду Петипа. Но обе азиатские Авроры были удивительно хороши: прозрачны и тонки, как китайские го хуа, лаконичны и загадочны, как японские танка, изящны и женственны, как современницы Чайковского. Что и дало повод пресс-службе устроить пресс-конференцию на тему "Успехи китайской балетной школы и пути их достижения".
Но главная драматургическая интрига завязалась в мужском противоборстве. В дуэтах (кстати, особенностью восьмого конкурса стало повальное неучастие в соревновании заявленных партнеров или партнерш) определились танцовщики-лидеры: Андрей Баталов из Мариинского, Николай Цискаридзе из московского Большого театра и — неожиданно для большинства — минчанин Константин Кузнецов.
Возникла пикантная ситуация: петербуржец выбрал для дебюта броское па-де-де из "Корсара", которое исполнил мощно, размашисто, рассчитанно-темпераментно, умело заостряя внимание публики на виртуозном исполнении трюка — в той несколько агрессивно-героической манере, которую принято считать традиционно московской. Москвич же сделал ставку на стилевую изощренность и верность классическому канону, что всегда являлось привилегией Петербурга. В невыигрышном па-де-де из "Щелкунчика" Григоровича все трюки — от каскада двойных fouette до безупречных двойных assemble — Цискаридзе подавал легко и непринужденно, словно шутя, основное внимание уделив изяществу позировок и отшлифовке проходящих движений. Ворвавшийся в этот принципиальный спор белорус Кузнецов спутал все карты: тяготея к первому типу танцовщика, он отличался от опытного конкурсного бойца Баталова (на счету которого уже четыре победы в различных международных состязаниях) непритворным азартом и обаянием и, страшно выговорить, слегка смахивал на озорника-Барышникова.
Но конкурс только начался. Опасные подводные рифы (неудачно подобранный репертуар, невыигрышный современный номер, досадная оплошность, чрезмерное волнение) подстерегают каждого. Сегодня вечером завершится второй тур — второе действие нашей пьесы. Краткий пересказ сюжета читайте в следующих номерах.
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА