Накануне Дня независимости России Борис Ельцин вручил в Большом Кремлевском дворце Государственные премии в области литературы и искусства за 1996 год.
Церемония прошла чинно, как и подобает мероприятию подобного рода. Примечательны были разве что мелочи. То, что Юрий Лужков (его участие в сооружении мемориала на Поклонной горе сочтено вкладом в литературу и искусство) единственный из лауреатов был удостоен президентского объятия. Или то, что лауреату Зурабу Церетели Ельцин пожимал руку подчеркнуто холодно и без улыбок. Желающих устно поблагодарить президента и комитет по премиям было немного. Да и что скажешь после Марка Захарова, заявившего, что он "счастлив получить эту награду здесь, в этом великом зале, под знаменем великой России, из рук ее первого президента, взметнувшего это знамя высоко ввысь на танке у Белого дома".
Выяснить, что чувствуют остальные лауреаты (а среди них Андрей Битов, Евгений Рейн, Георгий Данелия, Юрий Любимов, Евгений Миронов, Александр Сокуров) не удалось. Представителям прессы не разрешили даже присесть, а сразу после окончания торжественной части выгнали едва ли не взашей. Впрочем, они и без того достаточно услышали.
Высказывания о захоронении тела Ленина успели уже показать все телеканалы. Еще президент объявил, что не оружие надо демонстрировать зарубежным гостям, а культуру. "Пусть хотя бы сходят на какой-нибудь один спектакль",— предложил Ельцин, не уточнив, на какой именно. В конце церемонии президент от себя, без бумажки, поблагодарил присутствующих за то, что они не эмигрировали. "Тем, кто вернулся назад, мы, конечно, дали квартиру, но вам спасибо, что не уехали". В два эти высказывания вполне уложилось традиционное советское представление о культуре, видимо, до сих пор призраком блуждающее по кремлевским коридорам. Культура — это то, что надо демонстрировать иностранцам, а деятели ее — это те, кто норовит сбежать за границу.
ПАВЕЛ Ъ-СИГАЛОВ