И предлагает увеличить цену лицензии на вещание
По итогам опроса профессионалов (жюри премии "Знак качества") лучшей радиостанцией 1996 года в сфере шоу-бизнеса признана станция "Радио Maximum". Его генеральный директор РУСЛАН ТЕРЕКБАЕВ ответил на вопросы обозревателя "Коммерсанта-DAILY" ИЛЬИ Ъ-НАГИБИНА.
— Ваша радиостанция, пожалуй, единственная, в эфире которой звучат названия фирм-учредителей. Что и кто скрывается за этими английскими наименованиями?
— Мы никогда не скрывали наших владельцев. Мы ТОО, 50% капитала которого принадлежит "Московским новостям" и 50% американской компании WHS, которая, в свою очередь, является собственностью трех крупнейших американских компаний: Westwood One Inc. (производитель программ), Harris Corporation (производитель радиопередатчиков), Storyfirst Communication (оператор на российском рынке).
— Насколько выгодное предприятие FM-радиостанция?
— "Радио Maximum" с первого дня своего существования прибыльная радиостанция. При этом у нас единственный источник доходов — реклама. Деятельность "Радио Maximum" на бюджетном управлении. То есть мы строго запланированная, бюджетно спрограммированная и отчетная организация. Вся ее деятельность просматривается владельцами и акционерами.
— Радиостанция — инструмент для популяризации исполнителя. Не было предложений "крутить" артиста за деньги?
— Мне не хотелось бы называть имен. Да. Подобные предложения были. Но причин, толкающих нас на такие действия, нет. Формирование программы — это свободный выбор вещателя, и в случае нарушения этого свободного выбора мы нарушаем воздействие на нашу аудиторию. Какова степень давления на нас? Я не считаю ее серьезной.
— На телевидении есть такое понятие, как "джинса" (скрытая реклама). Существует ли подобное явление на радио?
— Я думаю, в меньшей степени, чем на телевидении. Для "Радио Maximum" это вообще исключено. В наших новостях ничего "джинсового" вы не найдете. Ни один клиент здесь не получил таких услуг. Все наши услуги указаны в прайс-листе. Даже если попытаться применить понятие "джинса" к другим радиостанциям, менее прибыльным, чем "Maximum", этого гораздо меньше, чем на ТВ. На радио в принципе мало возможностей для того, чтобы создать какой-то скрытый материал. Радио менее коррумпированно и менее ангажированно. Это достаточно свободная демократическая среда.
На радио другие проблемы.
— Какие?
— Безусловно, присутствуют все позорные вещи сегодняшнего рыночного состояния. Они в другой форме. Это "черная", нерегистрированная реклама, это демпинг, скидки, ничем не оправданные. Такие приемы есть.
— Каковы их последствия и как с ними бороться?
— Последствия этого очень тяжелые и в первую очередь для тех, кто этим занимается. Игра эта ведет к потере рынка.
Решение этих вопросов — контроль государства, и, как ни странно, я — за это. За контроль налоговых органов. И руководства сильных радиостанций в этом едины. Это одна из причин, которая толкнет радиостанции на ассоциативные отношения.
— Насколько актуальна проблема соблюдения авторских прав для радио? Получают ли артисты деньги за эфиры своих произведений?
— Динамика примыкания России к цивилизованным зонам охраны авторских прав активизируется. На сегодняшний день "Maximum" оплачивает все авторские права, и ведущие радиостанции делают тоже самое.
— Как технологически осуществляются эти отчисления, как, например, выплачиваются гонорары Майклу Джексону или Мадонне?
— Право по сбору денег дано какому-нибудь территориальному агентству. В данном случае это РАО. Это агентство должно получить список исполнителей с помощью экспертных приемов. Радио представляет экспертный лист. С этого момента радио перекладывает ответственность на авторское общество. И с зарубежными исполнителями так же. Агентство выясняет, кто представляет того или иного артиста (как правило, это определенная фирма. — Ъ). И отправляет эту сумму туда, оставляя себе агентское вознаграждение.
— Ваша радиостанция ведет "активный образ жизни". По всей Москве ездят троллейбусы с рекламой "Радио Maximum", ежедневно разыгрываются призы. Вы выпускаете сборники "лучших хитов", устраиваете суперконцерты — как, например, "Максидром" в "Олимпийском", серии еженедельных концертов в ДК Горбунова. Это приносит прибыль?
— Подобная деятельность носит исключительно промоционный характер. Мы просто поддерживаем артистов. Мы не делаем деньги на концертной деятельности.
А за троллейбусы мы точно так же платим деньги, как и все остальные. Я не могу назвать вам цифру рекламного бюджета, это коммерческая тайна. Но затраты на призы также несет радио. Я рассматриваю это как нормальный рекламный ход. Для западных, в частности американских станций, это обычная практика.
— Почему "Радио Maximum" не ведет экспансии в других регионах и остается станцией "двух столиц"?
— Мы с первого дня не имели таких целей — идти путем экстенсивного расширения вещания. То есть тем франчайзинговым путем, которым пошли все сетевые радиостанции. Наша цель — региональное, локальное обслуживание местных рынков. В частности, Москвы и Санкт-Петербурга — зон бизнеса и рекламодателей. Созреют предпосылки для открытия радиостанций в каких-то других городах — мы их откроем. Пока мы считаем это нецелесообразным.
— Но чем больше сеть станции, тем больше аудитория...
— Государственное радиовещание безусловно имеет высокие рейтинги. Но эти рейтинги основаны на кабельном радиовещании, то есть трехпроводных громкоговорителях. Слушатель этого трехпроводного вещания не имеет коммерческой ценности. Для рекламодателя он не интересен. Этот уникальный вид радиовещания присущ только России и, пожалуй, Китаю. Это неперспективно. Для радио существует эфир.
— При этом нельзя отрицать факт конкуренции коммерческих и государственных станций, не так ли?
— Государство проводит варварскую политику по отношению к коммерческому радиовещанию. Мы платим многократно больше за средства связи, что противоречит Конституции. Конституция определяет равенство всех форм собственности на территории России. Государство не определяет политику в области радиовещания государственных станций. При этом государственные радиостанции по сути являются коммерческими. Они активно внедряются на рынок коммерческой рекламы. Либо они должны обеспечиваться бюджетным финансированием, либо на них должны распространяться такие же нормы рыночных отношений.
Коммерческое вещание выполняет две крупные общенациональные задачи. Первая — решение досуга. Вторая — бизнес. Радиостанции вращают огромное количество рекламы. Это рабочие места, это налоги. Помимо того что радиостанции зарабатывают 60-80 миллионов долларов в год, они много платят государственным структурам, создают рабочие места. Поэтому государство может лишиться всего этого, если будет продолжать такое отношение.
— Что, по-вашему, стоит предпринять, чтобы этого не случилось?
— На мой взгляд, мы подошли вплотную к осмыслению процесса выдачи лицензии. Возможно, такой ресурс, как эфир, нужно рассматривать как ограниченный природный ресурс или месторождение.
Государство должно выставлять эфирные ресурсы на тендер и получать за это определенный доход. Для того чтобы вещатели, которые захотят разрабатывать этот ресурс, платили не символические суммы, а реальные суммы в 100-200 тысяч долларов. Вещатель пойдет на такие суммы, вкладывая в будущие доходы и получая выгоду от вещания.
— А что ожидает в будущем обычного радиослушателя, вращающего ручку приемника?
— Очевидно, что будущее развития радиостанций в их специализации. То есть размежевании форматов. Формат может быть рассчитан на публику от 0 до 99 лет, а может только на 13-15-летних. Будет разбиваться стиль, и, соответственно, формат.