Стремительный захват талибами северных провинций, которые контролировал генерал Дустум, вызвал недоумение у всех, кто мало-мальски знаком с расстановкой сил в Афганистане. Развалившееся, словно карточный домик, "государство в государстве" Абдула Рашида Дустума снова подтвердило избитую истину: на Востоке нельзя доверять никому, и даже близкий соратник может предать в любой момент. А новый союзник и подавно — талибы только что испытали это на себе.
Жертва "индивидуальных подходов" или новый Кутузов?
Достигший высоких чинов еще "при коммунистах" генерал-узбек Дустум возглавил созданное в 1992 году из представителей живущего на севере страны узбекского населения "Национальное исламское движение Афганистана" (НИДА). Главная цель НИДА состояла в защите интересов этноменьшинств и борьбе с традиционным засильем пуштунского большинства во властвующей верхушке. Под началом Дустума находилась рассредоточенная по трем провинциям армия общей численностью около 70 тыс. человек. Основу ее составляли регулярные части бывшей правительственной армии — объединенные в 7-й корпус 53-я и 70-я пехотные дивизии с пусковыми установками оперативно-тактических ракет, артиллерией, танками и бронетранспортерами. Предметом особой гордости была боевая авиация, какой не было больше ни у кого в Афганистане: двадцать семь СУ-22, два МиГ-17, девять МиГ-21, одиннадцать Л-39 и шестнадцать боевых вертолетов. Все наблюдатели отмечали необычное для этих мест соответствие дустумовской пехоты армейским требованиям: высокую выучку и дисциплину.
В Москве и Ташкенте до последнего момента были убеждены, что южная граница СНГ надежно прикрыта Дустумом. Такой вывод основывался на анализе соотношения живой силы и боевой техники с учетом выгодного расположения дустумовцев, прикрытых от талибского воинства горной грядой.
После того как намерения движения "Талибан" прибрать к рукам весь Афганистан стали воплощаться в реальность, в окружении Дустума наверняка не исключали возможности индивидуальных "подходов" со стороны противника. Пребывая в своей вотчине, городе Мазари-Шариф, генерал прикинул, кто из подчиненных не слишком стоек, однако полагал, что переметнуться могут от силы 10-15 тыс. чел., а основные силы останутся ему верны.
Однако готовивший мятеж сподвижник Дустума — губернатор провинции Фарьяб и комдив Абдул Малик Пахлаван сумел настолько все законспирировать, что застал многоопытного Дустума врасплох. Тот, очевидно, растерялся, запаниковал — результатом чего и был его скоропалительный отъезд в Турцию (через узбекский Термез, ибо в Ташкент неудачливого генерала вроде бы не пустили). Число перебежчиков из его стана и впрямь не превысило "планируемого уровня", но идя впереди талибских отрядов, они деморализовали дустумовцев. Те сдавались в плен целыми подразделениями, удрученные вестью о бегстве своего командующего.
Наверное, нельзя сбрасывать со счетов и такую версию: c Дустумом могли попросту "договориться". Он и без того человек не бедный, и на скромную виллу с голубым бассейном у него наверняка хватило бы средств. Наконец, не исключено, что генерал имитировал бегство и "по-кутузовски", заманивая талибов в ловушку. Те клюнули, торжествуя, заняли Мазари-Шариф и очень скоро жестоко поплатились — в то время как Дустум, если верить его анкарским заявлениям, продолжает руководить операцией по спутниковой связи.
"Ищущие знаний"
Как бы то ни было, движение "Талибан" уже успело взять под контроль около 90% территории Афганистана. С кем же придется иметь дело мировому сообществу, и кого поспешили признать де-юре Пакистан с Саудовской Аравией и Объединенными Эмиратами? Военизированная религиозно-политическая группировка "Талибан" ("ищущие знаний" — название слушателей духовных училищ медресе) появилась на афганской арене во второй половине 1994 года. Создана она была при содействии спецслужб Пакистана и тамошней радикальной партии "Джамиат-е-ислами", ее цель — усиление пакистанского влияния в южной зоне Афганистана и обеспечение безопасности коммуникаций опять-таки в интересах Исламабада.
Основу движения составили около трех тысяч пуштунов — мусульманских "бурсаков", которые занялись военной подготовкой под началом пакистанских и арабских инструкторов. Материальную, финансовую и военную поддержку предоставили Вашингтон, Эр-Рияд, Исламабад. Ряды талибов пополнялись за счет "Движения исламской революции Афганистана" и других групп моджахедов, большей частью пуштунов: при поглощении их не обходилось без шантажа, подкупа и других подобных методов. С другими конкурентами из числа "борцов за веру" талибы постепенно "разобрались", по очереди разгромив отряды исламской партии Афганистана, исламского общества Афганистана, исламского союза освобождения Афганистана. Число бойцов движения "Талибан" достигло 50 тысяч.
Временный шок
События в разгаре, очередной временный успех сменяется локальным поражением. Совершенно ясно только одно: победа талибов — как кость в горле для узбеков, таджиков и других непуштунских народностей Афганистана. Боевые неудачи могут их ненадолго обескуражить, привести ко временному разброду, но потом они все равно снова возьмутся за оружие. Где-где, а в Афганистане положение "между миром и войной" может длиться долго.
А выиграй окончательно талибы — тогда между ними немедленно начнется дележ портфелей, столкнутся между собой пуштунские племена и кланы. Представителям нацменьшинств, как водится, руководящих мест не достанется вовсе, и конфликты пойдут по новому кругу. Этого вряд ли удастся избежать при любом раскладе, ибо пуштуны-талибы в своем исламском экстремизме слишком неотесанны, таджико-узбекская смычка непрочна и временна, а межэтническая (племенная, родовая) рознь для Афганистана — явление извечное.
Но главное то, что талибы уже успели показать свой дремучий средневековый нрав в занятых ими городах, начиная со столицы и заканчивая полуразоренным на днях Мазари-Шарифом. А для скрытых сил — США и Пакистана — стремление во что бы то ни стало расчистить дорогу газовой трубе и прочим "золотоносным" коммуникациям может окончиться весьма плачевно. Поддерживая выпущенного ими талибского джинна, США могут столкнуться с повторением истории с Ираном: там они некогда поддерживали антишахскую оппозицию в расчете на перспективу, но были оттуда впоследствии изгнаны.
Необходимо учитывать и другое. Завязший во внутренних войнах Афганистан успел превратиться в мировой центр по производству и экспорту наркотиков. По мнению экспертов, он опережает в этом даже Колумбию. К получаемым здесь "тривиальным" нарковеществам вроде гашиша добавились в последнее время сложные продукты типа героина, синтезируемые на мини-фабриках. Потребитель — евразийский континент.
В качестве "питомника" международного терроризма Афганистан тоже выходит на новый уровень: пополнение интернациональных рядов "солдат удачи" для него не предел. Есть данные, что местными умельцами освоена сборка (естественно, из импортных комплектующих) различных типов компактного оружия вплоть до "стингеров". И если самоуверенные янки собираются держать моджахедов в узде в обмен на комиссионные от трубопроводного транзита — они ошибаются. Доходы опекающих теневые промыслы местных "наркобаронов" — полевых командиров — гораздо больше, они исчисляются миллионами долларов, и приструнить их будет, пожалуй, потруднее, чем латиноамериканских наркоделдьцов.
В зоне визуального контакта
Профессор теологии Раббани, все еще числящийся законным президентом Афганистана, укрылся в дружественном Душанбе. Другой лидер афганских таджиков, знаменитый "панджшерский лев" Ахмад Шах Масуд, продолжает руководить своими боевыми отрядами. Он со своими людьми готов биться до последнего, а пока ведет контратаку близ ключевого туннеля на перевале Саланг. В наступление на талибов перешли также отряды шиитов-хазарейцев, исмаилитов-памирцев. Афганские события враз подстегнули застопорившиеся было межтаджикские переговоры в Тегеране: стороны только что подписали здесь протокол об установлении мира и национального согласия и спешно утрясают оставшиеся вопросы. Угроза со стороны талибов оказалась для них в этом деле сильнейшим стимулом.
Российские пограничники на границе Таджикистана с Афганистаном напряженно всматриваются в горные ландшафты на сопредельной стороне. Довольно тихо, активность всегдашних нарушителей — наркокурьеров ниже обычной. Не видно пока и ожидавшихся потоков беженцев. Спокойно и на афгано-узбекском рубеже, но спокойствие это по-особому напряженное: боевики "Талибана" находятся в "зоне визуального контакта".
В первые дни событий у Ташкента и Москвы (не говоря уже о Душанбе) были основания беспокоиться о неприкосновенности рубежей, ибо беженцы должны были вот-вот хлынуть, неся с собой всякие напасти (в виде наркотиков, оружия, организованных банд и т. п.). Положение затем изменилось радикально. Но развитие событий непредсказуемо, и Узбекистан, а равно и Россия, внимательно следят за происходящим. Так что Москва не прогадала, повременив с признанием талибов.
СЕРГЕЙ Ъ-ИВАНОВ, ВАХТАНГ Ъ-ШЕЛИЯ