Некролог
В московской больнице скончалась кинорежиссер Татьяна Лиознова, создатель "Трех тополей на Плющихе" и "Семнадцати мгновений весны". Ей было 87 лет.
Татьяна Лиознова получила образцовое советское профессиональное воспитание. Окончила ВГИК, мастерскую Сергея Герасимова, практиковалась у него как будущий режиссер на "Молодой гвардии". И ее собственные фильмы — об этом можно судить хотя бы по названиям — несомненно, принадлежали советской системе: "Память сердца", "Им покоряется небо", "Мы, нижеподписавшиеся...".
О ней можно говорить как о режиссере со своими излюбленными темами и героями. Это обычно были одержимые мечтой или миссией "свои среди чужих" — крестьянки и лимитчицы во враждебном городе, благородные рыцари в стане партийных бюрократов, наконец, безупречный Штирлиц в логове нацистов. Но крайне трудно охарактеризовать Лиознову в категориях авторского кино, в каких характеризуют, например, учившуюся у того же Герасимова Киру Муратову. Она — другая и, как ни странно, ближе к американскому или старому европейскому пониманию кинематографа, еще не размытого "новыми волнами". В палитре Лиозновой менялись жанры — от мещанской мелодрамы до (пользуясь современным языком) шпионского триллера, но в любом случае было ясно, что режиссер ориентирована на демократичное, народное кино, без претензий на авторскую оригинальность, самовыражение и прочие модные заморочки ее современников. Она стала режиссером в ту пору, когда эта профессия считалась по определению мужской. Залетевших в нее представительниц прекрасного пола считали либо чудачками, либо феноменальными исключениями, называли "мужиками в юбке", часто относились к ним свысока. Татьяна Лиознова оказалась исключением: оставаясь женщиной, она была прежде всего суперпрофессионалом.
Среди других, симпатичных и достойных ее работ выделяются две — как двойные вершины над горной грядой. Первый такой фильм — "Три тополя на Плющихе", растопивший сердца и элиты, и плебса убойным дуэтом Ефремова с Дорониной. Разве можно забыть "рубь и десять копеек" в кулаке женщины, впервые в жизни севшей в такси? Или перлы вроде: "Каждый день бриться — это чего же? Тунеядцем станешь".
Другим не только культовым, но знаковым фильмом Лиозновой стал многосерийный "Семнадцать мгновений весны". Это произошло, когда телевидение еще неокончательно зомбировало народные массы,— произошло вопреки всем идеологическим, патриотическим, эстетическим и даже коммерческим задачам. Татьяна Лиознова не знала, а может, до конца жизни так и не узнала слова "постмодернизм", но как интуитивный художник предвосхитила это умозрительное построение теоретиков. Получилось кино, настолько точно воспроизводящее каноны советского агитпропа, что оно обернулось своей противоположностью. Фильм с умопомрачительно обаятельными Броневым и Табаковым грозил превратиться то ли в реабилитацию национал-социализма, то ли в злокозненную пародию. Спасла та самая художественная интуиция. И безупречный рыцарь плаща и кинжала Вячеслав Тихонов, который в благодарность получил свой пожизненный имидж и статус мифа. Недаром прозвучало: "А вас, Штирлиц, я попрошу остаться". Останется и Лиознова — не только в истории кино, но и в благодарной памяти поколений, в буквальном смысле передающих эстафету образов и крылатых выражений "от отца к сыну".