Сегодня, 23 мая в Исламской Республике Иран будут выбирать нового президента страны. Хотя безусловным фаворитом считается лидер маджлиса (иранского парламента) Али Акбар Натек-Нури, его предвыборная борьба против трех противников проходила с беспрецедентной для Ирана эмоциональностью. Не исключено, что новый президент Ирана будет избран лишь во втором туре голосования.
Конец эпохи президента Рафсанджани
После свержения в 1989 году проамериканского шахского режима власть в Иране перешла в руки вернувшегося из парижской ссылки лидера исламской революции и главы шиитского духовенства аятоллы Хомейни. При нем в Иране установилась специфическая форма религиозно-республиканской государственности, сочетающая в себе элементы буржуазного и социалистического ведения хозяйства на базе шиитской религиозной идеологии. Главным внешнеполитическим лозунгом шиитского руководства была и остается "беспощадная война против Большого Шайтана США и примкнувшего к нему проводника мирового сионизма Израиля".
3 июня 1989 года аятолла Хомейни умер от сердечного приступа. Новым "контролером" духовной жизни страны стал аятолла Али Хаменеи. Как и аятолла Хомейни, аятолла Хаменеи принимает самые важные религиозно-политические решения в жизни Ирана. Президентом республики (то есть лидером исполнительной светской власти страны) был избран, а затем переизбран руководитель иранского парламента Али Акбар Хашеми Рафсанджани. Он родом из семьи зажиточного землевладельца. В юности он получил религиозное образование в священном для шиитов городе Кум. Там же он познакомился с Хомейни, близким соратником которого оставался до самой кончины аятоллы. Рафсанджани имеет ходжатэльсламский сан — второй в шиитской иерархии после сана аятоллы. Во времена правления шаха Рафсанджани был репрессирован, около трех лет провел в тюрьме. Правительство Рафсанджани разработало новую и достаточно сложную экономическую систему Ирана, в которой государственное планирование (аналогичное пятилетним планам бывшего СССР) сочетается с сильным влиянием частного национального капитала (особенно купеческой прослойки так называемых базари) и кооперативных предприятий. Очень большую роль в Иране играет бизнес религиозных шиитских фондов, действующих фактически независимо от правительства (см. на этой же странице рассказ о самом крупном из них). Благодаря Рафсанджани эти разнородные политические и экономические силы страны до сих пор находятся в известном равновесии.
Президент слывет сторонником прагматичного сотрудничества с Западом и установления взаимовыгодных отношений с СССР, а теперь со странами СНГ. Рафсанджани приписывается главная заслуга в прекращении тяжелой войны с Ираком. В 1990 году Рафсанджани, несмотря на постоянные конфликты с ЕС из-за фатвы (шиитского вердикта) аятоллы Хомейни, вынесенной индийско-британскому писателю Салману Рушди, сумел восстановить дипотношения с Лондоном. В настоящее время правительству Рафсанджани удалось предотвратить эскалацию конфликта между Ираном и ЕС из-за так называемого миконосовского процесса в ФРГ (Ъ рассказывал об этом очень противоречивом расследовании берлинского убийства четырех курдско-иранских оппозиционеров). Кабинет Рафсанджани пытается модернизировать экономику Ирана (в том числе путем постепенной приватизации государственных предприятий, сокращения госсубвенций и установления реального курса валюты) и создать условия для иностранных инвестиций. Рафсанджани многократно атаковали террористы. В январе 1994 года Рафсанджани, выступавший в мавзолее Хомейни на юбилее иранской революции, чудом остался жив после того как в него выстрелили практически в упор. Официальный Тегеран видел в этих покушениях свидетельства "преступных происков" мирового империализма, сионизма и коммунизма. По мнению некоторых арабских и американских экспертов, инициаторами (во всяком случае, идеологическими) этого покушения были лидеры фанатически настроенных иранских фундаменталистов. Особенно раздражает консервативные круги страны то "нечестивое" (с их точки зрения) обстоятельство, что Рафсанджани "на западный манер" не отпускает бороду.
Специфика иранской демократии
Так как Рафсанджани уже дважды избирался президентом Ирана, то, согласно конституции страны, он не имеет права выставлять свою кандидатуру на третий четырехлетний срок. Когда в прошлом году сторонники Рафсанджани попытались добиться соответствующего изменения конституции, религиозное руководство страны во главе с аятоллой Хаменеи высказалось против любых подобного рода поправок и тем самым выступило гарантом упорядоченной смены светской власти на основе демократических выборов. Вообще говоря, это обстоятельство сильно отличает Иран от многих других азиатских стран. Тем не менее пропаганда США (которая обычно чрезвычайно печется о реальных или мнимых нарушениях прав человека) отнюдь не склонна рассматривать Иран как образец для других страна региона — хотя бы Саудовской Аравии с ее абсолютной монархической диктатурой.
Впрочем, ставить знак равенства между предвыборной кампанией в Иране и традиционной для западных демократий процедурой передачи власти не приходится. В Иране нет организованных партий в западном смысле слова. Борьба за власть происходит здесь в рамках установленной очень влиятельными клерикальными кругами страны религиозной государственной концепции развития. На взгляд иностранцев платформы иранских кандидатов отличаются незначительно и сводятся к расстановке тех или иных акцентов в определенных идеологических рамках.
Религиозно-правовой Опекунский совет тщательно следит за тем, чтобы к конечному этапу предвыборной кампании были допущены лишь те кандидаты, личность и политическая программа которых полностью удовлетворяют строгим критериям, установленным лидерами шиитского духовенства. Среди прочих кандидатов строгий отбор не прошла 34-летняя дочь президента Рафсанджани Фаэза. Из 238 первоначальных кандидатов на пост президента сейчас осталось лишь четыре. Это лидер маджлиса Али Акбар Натек-Нури, бывший министр культуры Мохаммед Хатами, бывший генеральный прокурор и глава иранских спецслужб Мохаммед Мохаммеди Рейшахри и высокопоставленный государственный администратор Реза Завареи. Разумеется, все кандидаты — ревностные мусульмане-шииты. За исключением Завареи (который не имеет духовного сана) все они имеют ходжатэльсламский сан.
Предвыборная борьба между четырьмя этими кандидатами проходила с беспрецедентной для Ирана эмоциональностью. Вплоть до последней предвыборной недели местные аналитики затруднялись назвать безусловного лидера. Наибольшее внимание привлекают личности и программы Натек-Нури и Хатами. По мнению сторонников Хатами (они опубликовали свой прогноз исхода выборов в газете "Ахбар"), за него проголосует около 60% избирателей, за его главного соперника Натек-Нури — около 30%, а за двух прочих кандидатов — остальные 10-11% иранцев. Сторонники Натек-Нури, разумеется, апеллируют к собственным опросам общественного мнению, согласно которым Натек-Нури добьется абсолютного большинства голосов (то есть свыше 50%) в первом же круге голосования.
Лидер консерваторов против лидера либералов
С точки зрения западных комментаторов, безусловным фаворитом на пост президента был и остается очень влиятельный Али Акбар Натек-Нури. Лидеру маджлиса Ирана 54 года. Он родом из знатной семьи шиитского духовенства. С 1981 по 1985 год Натек-Нури занимал пост министра внутренних дел Ирана. Он возглавляет центристско-консервативное парламентское большинство, которое поддерживает тесные связи с верховным клерикальным руководством Ирана. Ведущие средства массовой информации и лидеры духовных центров Ирана очень активно пропагандируют кандидатуру Натек-Нури. Его поддерживают и многие влиятельные представители национальной торгово-промышленной элиты страны. Их не устраивает политика постепенного открытия Ирана для иностранных инвестиций, которую пытался проводить Рафсанджани. Вплоть до весны этого года позиции Натек-Нури казались настолько незыблемыми, что в интервью западным журналистам он уже фактически выступал как новый глава исполнительной власти страны.
Ситуация существенно изменилась, когда пару месяцев назад о своем согласии баллотироваться на пост президента неожиданно сообщил 54-летний Мохаммед Хатами. Бывший министр культуры Ирана очень уважаем в стране как духовное лицо и исследователь шиитской культуры. Он имеет право носить почетный черный тюрбан, так как считается выходцем из сейидского рода (обычно титул сейида означает, что родословная его обладателя восходит непосредственно к пророку Мохаммеду). Поначалу Хатами рассматривали как абсолютного аутсайдера. Однако постепенно этому мужественному и одаренному человеку удалось сплотить вокруг себя различные общественные силы Ирана, которые по тем или иным причинам были не удовлетворены жестким курсом консерваторов, поддерживающих Натек-Нури. За кандидатуру Хатами высказались две фракции маджлиса, экономические программы которых резко расходятся. С одной стороны, это общественное движение "Слуги созидания", которое традиционно поддерживает "технократическую" рыночную программу Рафсанджани. С другой стороны, голосовать за Хатами призывают лидеры "Сообщества борющегося духовенства", которые выступают за усиление государственного сектора экономики. Хатами имеет репутацию достаточно терпимого (разумеется, по иранским меркам) человека. Он неплохо знаком с западной культурой. До иранской революции он жил в Гамбурге, где руководил местной шиитской мечетью. За те несколько лет, которые он возглавлял министерство культуры, в Иране появилось много новых интересных книг, журналов и фильмов. После его отхода от власти новая консервативная администрация вновь ужесточила требования цензуры и ограничила свободу самовыражения художников и поэтов.
По всей видимости, большое (если не решающее) воздействие на итоги голосования окажет позиция, которую займут молодые иранцы. По иранским законам, принимать участие в голосовании могут лица, достигшие 15 лет. Из приблизительно 70 млн иранцев к категории молодежи (то есть людей моложе 30 лет) относится около 20 млн человек. Многие из них недовольны очень жесткими нравственными предписаниями духовенства и хотели бы видеть в Иране больше западных товаров, пластинок, книг, журналов и других продуктов так называемой массовой культуры. Впрочем, сколько бы ни продолжалось и как бы ни закончилось голосование, можно не сомневаться, что основных приоритетов иранской внешней политики (то есть резко отрицательного отношения к США и Израилю и растущего интереса к России) оно не изменит.
ИВАН Ъ-ЛЕНСКИЙ