Политический аналитик АНДРЕЙ ХЛЕБНИКОВ убеждал корреспондента “Ъ” ИРИНУ НАГОРНЫХ, что для «Единой России» совмещение федеральной кампании с масштабными региональными выборами довольно рискованно.
— Выборы в 27 регионах — это фронт, равнозначный федеральной думской кампании?
— В 27 субъектах РФ, где предстоят выборы региональных парламентов, по данным переписи проживает 51 млн россиян. По отношению к практике единого дня голосования это, с одной стороны, вроде бы непривычно много (для сравнения: в марте текущего года заксобрания избирались лишь в 12 регионах с 17 млн жителей, в октябре прошлого — в шести регионах с менее чем 9 млн). В то же время сам по себе охват избирателей внефедеральной повесткой на предстоящих выборах неуникален. В октябрьских выборах 2010 года имели право голосовать почти 30 млн избирателей, правда, три четверти из них участвовали только в выборах местного уровня. Теперь же нас ожидает аналогичное количество избирателей на выборах регионального масштаба. Хочу напомнить, что прошлогодние октябрьские выборы косвенно сказались на муниципальной политике центра: вспомним, что именно после них сначала у околокремлевского экспертного сообщества, а затем и у представителей федеральных органов власти стали публично проявляться сомнения в эффективности института сити-менеджеров.
Помимо самих перманентных управленческих кризисов, порождаемых на местном уровне чехардой вокруг сити-менеджеров, объясняется это, по-видимому, просто: центр утрачивает рычаги прямого влияния на формирование корпуса глав столиц субъектов федерации (выборы городских парламентов всегда неизбежно будут находиться под существенным влиянием губернаторов). Утрачивается прямая видимость с элитами экономических центров, не говоря уже о том, что губернаторы, сами политиками в большинстве своем уже не являясь, монополизируют политическое пространство и получают козырь в процессе консультаций с Кремлем по неопределенному кругу вопросов. Сейчас нас ожидает аналогичный тест для региональной политики. И хотя число избирателей вовсе не рекордное, но очевидно, что сам уровень выборов важнее и для электората, и для элит всех уровней, да и «политизация политики» накануне выборов президента сказывается, безусловно: многим вполне разумным экспертам во всем начинают мерещиться конспирологические объяснения. В то же время очевидно, что итоги предстоящих выборов непосредственно скажутся на выборе стратегического курса региональной политики Кремля, в которой ряд принципиальных вопросов находится на «водоразделе» и готов решиться в ту или иную сторону, и прежде всего — модель прихода к власти губернаторов.
— Что чем отличаются выборы в этих регионах — по количеству игроков, интересантов и т. д.?
— Портрет среднего региона предстоящих выборов существенно отличается от последних кампаний по выборам региональных парламентов: за счет четырех из десяти крупнейших субъектов федерации средний размер региона вырос по сравнению с двумя предшествующими кампаниями с 1,4 млн до 1,9 млн жителей. И хотя среди регионов, в которых предстоят выборы, нет Москвы, олимпийского Краснодарского края и крупных национальных республик (хотя в случае с Ингушетией количество избирателей — показатель вторичный), все же, учитывая, что они охватят более одной трети населения страны, понятно, что сам объем материала дает очень жирный срез обстановки на местах. Хотя возглавляют рассматриваемые регионы преимущественно губернаторы, находящиеся у власти с «домедведевских времен» — таковых 14 из 27 (вспомним, что в целом действующий президент сменил 41 главу региона), в 2010–2011 годах из 13 остальных было назначено только шестеро. Причем назначенцы текущего года явно сильнее своих предшественников. То есть речь идет о накопленном серьезном контроле за социально-экономической обстановкой, которой обладает губернаторский корпус почти во всех рассматриваемых регионах. Что объединяет указанные регионы? Прежде всего, их количество совпадает с 30 регионами, где губернаторы будут возглавлять списки партии власти только на выборах депутатов региональных парламентов. Это не одни и те же регионы, и ряд губернаторов будут агитировать и за федеральные партсписки (например, Собянин обязательно будет делегировать свой рейтинг «Единой России»), но порядок цифр сопоставим. При этом в ряде регионов вполне успешно роль «паровозов» за губернаторов сыграют федеральные чиновники (чаще всего упоминаются Жуков, Зубков, Козак, Сечин, Трутнев, Шойгу и Шувалов).
Что касается различий между моделями, складывающимися в рассматриваемых регионах, можно отметить интересную деталь: ни в одном из тех из них, в которые федеральные чиновники сейчас десантируются, элитного конфликта это не вызвало, кроме Пермского края. Исключая историю самого политического генезиса Трутнева и его застарелых проблем во взаимоотношениях с главой Прикамья, объяснение тут напрашивается простое. Вспомним, что Олег Чиркунов — губернатор беспартийный, и от заявлений членов ЦИКа «Единой России» ему ни холодно, ни жарко: партийной дисциплине он подчиняться не обязан и сохраняет прямой переговорный коридор с администрацией президента.
— Таят ли региональные кампании подводные камни, повлияют ли на федеральные выборы?
— Ну, прежде всего, в нескольких регионах (Вологодская, Московская, Омская и Томская области) от итогов выборов напрямую зависит потенциал и сама возможность лоббирования губернаторами своих преемников. А в ряде регионов выборы существенно повлияют на исход открытых (Пермский край, Омская и Свердловская области) и латентных (Приморский край, Московская область и Санкт-Петербург) межэлитных конфликтов. Думаю, концентрация региональных выборов и совмещение их с думскими не были главам субъектов кем-либо искусственно навязаны. Даже приходят на память ситуации, в которых региональные парламенты сами сокращали сроки своих полномочий, совмещая их с выборами депутатов Госдумы. Объяснение их позиции напрашивается довольно простое: в ходе четырех предшествовавших единых дней голосования отмечен тренд снижения результатов партии власти: октябрь 2008 года — 66%, март 2009 года — 59%, октябрь 2009 года — 62%, март 2010 года — 51%, октябрь 2010 года — 57%, март 2011 года — 50% (в абсолютных цифрах — менее 49%). Кризис заканчивается, а прежние устойчивые позиции так и не реанимированы. Зато уже на мартовских выборах оппозиционные партии прошли почти во все региональные парламенты (коммунисты и справедливороссы — в 11, элдэпээровцы — в 10 из 12 регионов). Конечно, нельзя переносить выборку результатов голосования в регионах на федеральную кампанию. Но все равно полученные в ходе этого грандиозного социального эксперимента данные вынуждают федеральную элиту подстраховываться, использовать политтехнологический адреналин в виде ОНФ для реанимации витальных политических функций «Единой России», задействовать в политической повестке федеральных чиновников-технократов, задумываться о политической дееспособности института сити-менеджеров и делать ряд других сложных политических движений. Инерционный прогноз средневзвешенного результата единороссов на региональных выборах без их совмещения с федеральными сейчас ниже 50%. И хотя персональную ответственность понесли бы далеко не все главы субъектов, уже сам настолько «страшный» прогноз подсознательно мотивирует их совмещать голосования с федеральными выборами. Так вопрос о той самой ответственности поставить будет куда сложнее. Если вообще будет кому. Для «Единой России» методологически совмещение федеральной кампании с такими масштабными региональными довольно рискованно. На федеральных выборах связка «Путин—партия» позволяет выводить тематику из провинциальной повседневности, коммунальных проблем, местечковых конфликтов. Делать кампанию «красиво». А довесок в виде региональных выборов со всеми их административными родовыми пятнами эту иллюзию легко развеивает и точно сказывается на федеральных результатах понижающе. Вообще, невольно приходит в голову, что региональные элиты, сами того не осознавая, получили большой системный подарок и во многом переложили на федеральные элиты свою головную боль.
— Не допустили ли в администрации президента ошибку, пойдя навстречу инициативе партии власти объединить даты выборов?
— С точки зрения выборов в Госдуму партии власти совмещение не очень выгодно. Но снижение это некритично, «контрольный пакет» «Единая Россия» все равно получит. Зато на некоторых региональных выборах совмещение позволит переломить тенденцию на снижение результатов «Единой России» — не меньше 45% в среднем по регионам, а побольше. Что касается самой «Единой России», совмещение дат выборов в чем-то тактически и выгодно, но уж совершенно точно не одна она формировала по этому вопросу позицию, да я и не допускаю, что ее функционеры настолько обленились, что не в состоянии вести раздельные кампании. Вообще, даже с ресурсной точки зрения «Единая Россия», располагающая ресурсами всех видов большими, чем все остальные игроки федерального политического пространства вместе взятые, как раз заинтересована «выматывать их на длинной дистанции», в том числе вести как можно больше кампаний, на которые у оппонентов просто не хватит сил. Сама реакция на вопрос об обязательности праймериз показала, что только КПРФ сможет потянуть даже эту, в общем, не самую затратную процедуру. Тем более на остальные этапы выборов оппозиции просто не хватило бы. И наоборот, от придания кампаниям в регионах общероссийского характера оппозиция весьма выигрывает. Это дает ей возможность использовать при воздействии на региональный электорат федерального информационного поля, экономить на очень многих технологических ходах. Выгодно для «Единой России» совмещение лишь по вторичным критериям — например, оно дает возможность дополнять технологический арсенал региональными одномандатниками. Но минусов, безусловно, больше. Не исключаю, что централизация политических процессов не отработка чьих-либо политических интересов: уход когорты сильных, социально влиятельных губернаторов старой гвардии, превращение почти всех оставшихся, как и мэров (сити-менеджеров), в чиновников во многом просто не оставляют иных путей, как задействовать в выборах «политических преторианцев» в лице федеральных министров. И просчитать эффект тут, конечно, никому не дано.
— Как сработают автоматизация процесса выборов, к которой призвал Дмитрий Медведев, увеличение числа участков, на которых будет установлено оборудование?
— Управление выборами постепенно все в большей мере централизуется: этот рычаг попросту выводится из-под контроля региональных элит. Общая тенденция такова, что контроль передается не обществу, а аппарату центральной власти, и в этом отношении попытки тех же коммунистов планировать массовые проверки на всех уровнях, повсеместно вводить институт наблюдателей — это лишь имитация контроля. Они живут в старой позитивистской парадигме, а тот, кто контролирует сегодняшнее российское публичное пространство,— в постмодернистской реальности. Разрыв технологий сильнее, чем между каменным веком и эпохой Просвещения.
В то же время на федеральном уровне у групп влияния в связи с непростой обстановкой по вопросу о контроле над результатами тоже, видимо, нет взаимного доверия, откуда и усиление технической открытости системы — результаты, действительно, будут все более оперативно поступать в онлайн, что даст интересантам от различных групп влияния (а не от общества или внеэлитных сил) возможность такого родя обоюдного виртуального контроля. Общая тенденция такова, что приоритетом все в большей мере становится работа в системной политтехнологической области, прежде всего с манипуляцией сознанием, а не ставка на устарелую технологию телефонного права и грубых подтасовок, портящих внешнеполитический лоск системы. На смену эре фальсификации идет эпоха манипуляции. Кстати, совмещение думских и региональных выборов — само по себе один из дополнительных инструментов на этом большом пути, ведь очевидно, что резкое несовпадение региональных и федеральных результатов вызовет отдельные вопросы.