На улице становится теплее, подступает лето. В связи с этим чувства усиливаются, коты кричат громче, женские платья становятся ярче, концертные залы отправляются на ремонт и по всему миру истово справляются юбилеи.
Подобно моднице, перетряхивающей к началу сезона свои платья для коктейлей и вечерние туалеты, журнал Paris-match решил переворошить обложки последних лет, и немудрено — это его 2 500-й номер. Свет мой зеркальце обложка самого модного из модных французских журналов сказала: на свете всех милей оказалась принцесса Каролина Монакская; ее красивое скуластое лицо и оленьи глаза наиболее часто фигурировали на титульных листах журнала: 81 раз. С некоторым отрывом идут леди Диана (60 раз) и принцесса Стефания, сестра Каролины (59 раз). Царственный дамский треугольник венчает список, на четвертом месте идет мужчина — Джонни Холлидей (57 раз) — как видно, его популярность не сильно уступает популярности особ королевской крови. Далее в убывающем порядке располагаются Брижит Бардо, королева Елизавета, шах, Грейс и Ренье Монакские, Ален Делон, де Голль, Миттеран, Сильви Вартан, Жискар д`Эстен, принцесса Сара, принц Чарли, Жаклин Кеннеди, Изабель Аджани и Катрин Денев.
Изабель Аджани не редкая гостья на журнальных обложках; однако пик ее славы настал именно сейчас, когда она была избрана председательницей жюри на Каннском фестивале, который, как и журнал "Пари-Матч", празднует свой юбилей. Пятидесятилетие Канна будет стоить одиннадцать миллиардов; на это событие будет аккредитовано около 4 тысяч журналистов, телевизионщиков и фотографов (в прошлом году их было 3325 из 71 страны). Это количество будет рекордным за все последние годы: до сих пор наиболее модным событием нашего времени, вызвавшим наибольший наплыв представителей печати и ТВ, была Олимпиада в Атланте, на которую собрались 3500 журналистов. Однако при том что Канн ожидает восхвалений, фанфар и фейерверков, личность очаровательной председательши вызывает нарекания, в первую очередь среди мачистски настроенных представителей творческой интеллигенции. В частности, итальянский писатель Туллио Кезих высказался на этот счет, что милая дама годится лишь на роль эмблемы, или символа фестиваля; идея же заставлять несмышленую актрису судить произведения мирового кинематографа может вызвать только улыбку. Аджани, вовсе не такая несмышленая, как это кажется акулам пера, видимо, предвидит подобные нарекания; оттого-то с такой неуверенностью она глядит с парадной фотографии в журнале Premiere, засомневавшаяся, в самом ли деле красота спасет мир.
Зато Эйлин Форд, которая тоже празднует в этом году пятидесятилетие своего агентства по производству топ-моделей, никогда в этом не сомневалась, и благодаря этому уже на протяжении полувека воспитывает и выкармливает самых красивых девушек в мире. Под ее началом — юные американки и сербки, колумбийки и полячки, австралийки и англичанки, скромные и вызывающие, бледные и смуглые, блондинки и брюнетки. Здесь начинали Джейн Фонда и Брук Шилдс, Шарон Стоун и Ким Бессинджер. "Чтобы девушка прославилась, она обязательно должна быть красива — но кроме этого, нужен некоторый фактор Х, который отличает просто красивую девушку от будущей знаменитой топ-модели". Нынешней главной ставленнице Эйлин Форд всего 13 лет, но она выглядит старше; ее зовут Корина, она хорватка, у нее глаза Одри Хепберн, гладкие черные волосы на прямой пробор и кольца на каждом пальце; она уже заключила сногсшибательный контракт с фирмой Guess.
Красота, может быть, осталась сейчас единственной непреходящей ценностью. На протяжении двадцатого века менялись поколения, в которых было много пафоса и много юмора, много духовности и много чувственности — к концу века несколько девальвировались и пафос, и юмор, и духовность, и чувственность; многие люди прошлого поколения не выдерживают и вскрикивают SOS от всей своей ностальгирующей души. Так возопила о помощи своим хрипловатым чувственным голосом Жюльетт Греко, призывая спасти культурное наследие предместья Сен-Жермен де Пре, гибнущее под натиском "нового" Парижа. "Девушка в черном" пятидесятых и шестидесятых, которой посвящали стихи и писали песни, подруга Бориса Виана и Превера, вдохновительница Сартра и Мерло-Понти, современница маркизы де Бовуар и Андре Бретона, сверкая неугасаемыми глазами, объявила войну варварству, пригрозив, что тому человеку — будь то мэр, министр или даже сам президент, — кто поднимет руку на предместье поэтов и художников, придется худо. Жюльетт Греко создала комитет "SOS Сен-Жермен", в который вошли сто журналистов-энтузиастов, ее поддержали Диор и Армани; она хочет сохранить район со всеми его ресторанчиками и бистро, объявив его архитектурным памятником. Она уверена в победе, поскольку считает, что память о годах, составивших славу XX века, не стирается, подобно тому, как не устаревают стихи Превера и романы Виана.
Такая уж ностальгическая весна вышла для Парижа: на днях весь музыкальный Париж на семь месяцев попрощался с концертным залом "Олимпия", который теперь откроется после капитального ремонта только 14 ноября. Жильбер Беко и Стефан Эйхер, Саша Дистель и Серж Реджиани, Ди Ди Бриджуотер и Дик Риверс сперва собрались на прощальный вечер, где на протяжении четырех часов пели хвалу "Олимпии" и предавались воспоминаниям, а затем пришли на символический субботник в ремонтирующемся родном зале, где ностальгически сфотографировались на фоне ведер с краской, досок, отбойных молотков, кувалд, лопат и сварочных аппаратов.
ЕЛЕНА Ъ-БРАГИНСКАЯ