Телевидение Грозного показало первую казнь чеченца по мусульманским законам
Чечня превратилась в исламскую страну. Там впервые официально привели в исполнение смертный приговор по законам шариата. В соответствии с мусульманским законодательством, которое в России принято называть шариатом, а во всем остальном мире — шариа, преступнику вынесли смертный приговор и публично перерезали горло. Еще недавно экзотическое развлечение с побиванием палкой скорее веселило, чем внушало ужас. Теперь же мы оказались перед лицом новой жестокой реальности. Такой же жестокой, как сама жизнь в новой исламской стране.
Преступника звали Ибрагим. Он был молод и жил в селе Бачи-Юрт. В октябре прошлого года Ибрагим зарубил топором целую семью: мужа, жену и их шестилетнего сына. В их собственном доме. Как утверждают судьи, Ибрагим находился под воздействием алкоголя и наркотиков, что превратило его преступление, чудовищное само по себе, в акт, цинично попирающий все основы Корана. По всей видимости, именно поэтому после ареста и предварительного следствия Ибрагим был осужден по шариату — новый уголовный кодекс Чечни позволяет выносить окончательный приговор суду шариата.
Высший шариатский суд республики под председательством Шамсуддина Батукаева несколько месяцев изучал все обстоятельства преступления, совершенного Ибрагимом. Судя по всему, когда дело шло к завершению, от восточной экзотики в нем уже ничего не оставалось. Приговор был твердым и окончательным: виновен, подлежит лишению жизни. И после этого свершилась казнь. Но произошло это таким образом, что цивилизованное западное сознание, которое отчасти свойственно и гражданам России, пережило шок. Казнь показали по местному государственному телевидению.
Ибрагима вывезли за город и отвели на каменистый берег горной речки. Там люди в масках поставили его на колени и ножом перерезали ему горло. Публичность, которая обычно обязательна при казнях, совершаемых в соответствии с законами шариата, оказалась практически стопроцентной.
Палачами Ибрагима могли быть родственники вырезанной им семьи. Это разрешено исламским законодательством. Таким образом, телевидение и, вполне возможно, палачи-родственники стали символами разрушения устоявшейся за советские десятилетия традиции анонимности акта смертной казни. Никто из обыкновенных граждан никогда не видел, как в нашей стране убивают приговоренных к высшей мере наказания. Впервые это произошло в Чечне.
Публичность обычно ограничивается публикацией о приведении смертного приговора в исполнение. Но нередко средства массовой информации смакуют подробности с места казни и даже публикуют интервью со смертником непосредственно перед ней. Тема весьма популярна, особенно на Западе. Европейская цивилизация привыкла к дорогостоящим проектам в этой области. В США на индустрию смертных приговоров тратятся сотни миллионов долларов ежегодно. При том, что американское государство убивает 50-60 преступников в год. Судя по всему, чеченцам предстоит казнить в нынешнем году не меньше преступников, чем в США. Но при этом они смогут обойтись гораздо меньшими бюджетными расходами.
Собственно говоря, трудно примириться не столько с самой казнью, сколько с тем, что совершена она обыкновенным ножом, каким режут баранов, и растиражирована телевидением. Зрелище крови, бьющей фонтаном из перерезанного человеческого горла, отвратительно. Но вряд ли чеченские власти желали "побаловать" своих сограждан изысканным телешоу в стиле "дикого Востока".
Причины этой дикой публичности вполне очевидны. В Чечне, в разрушенных кварталах Грозного, нет мира. На территории, где не действует обычный "цивилизованный" закон, где грабежи, убийства и похищение людей превратились в образ жизни для части людей, есть власть, несущая ответственность за происходящее. Эта власть выбирает те методы, которые ей кажутся наиболее действенными. Чеченских бандитов, привыкших к войне с чужими, с немусульманами, может остановить Коран и шариа. Остановить и образумить — или остановить и уничтожить. Такова сегодня послевоенная логика массового выживания чеченцев. И с этим очень тяжело спорить.
Сейчас в Чечне есть еще несколько уголовных дел, которые могут завершиться гибелью подсудимого на каменистом берегу горной речки. Так что надо готовиться к новым казням.
ВЛАДИМИР Ъ-ИВАНИДЗЕ