Вчера в Сочи в гостинице "Рэдиссон Лазурная" компании "Роснефть" и ExxonMobil подписали соглашение, цена которого, по словам российского премьера Владимира Путина,— $200-300 млрд. Премьер признался, что ему страшно даже произносить такие цифры. А специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ, чтоб не было страшно, расспросил президента ExxonMobil Рекса Тиллерсона об эксклюзивных подробностях случившегося.
Соглашение готовилось в строжайшей тайне, и даже утреннее совещание по поводу совершенствования российской госграницы с участием Владимира Путина прошло, казалось, для отвода глаз.
В "Рэдиссон Лазурной" собрались едва ли не все топ-менеджеры ExxonMobil. Компанию "Роснефть" представляли члены совета ее директоров, которых оказалось по крайней мере не меньше, чем их коллег.
Владимир Путин заявил, что соглашение между "Роснефтью" и ExxonMobil будет позитивно воспринято рынками, "потому что появляются новые горизонты".
До сих пор эти горизонты просматривались как результат соглашения между "Роснефтью" и BP, но, после того как BP отказалась от проекта, его российские участники попали в двусмысленную ситуацию. После вчерашнего соглашения остался только один смысл.
— Страшно произносить такие цифры...— признался российский премьер.— Прямые инвестиции в проект могут составить от $200 млрд до $300 млрд... А если считать и инфраструктуру, то могут дойти до $500 млрд.
Президент, председатель совета директоров компании ExxonMobil Рекс Тиллерсон, председатель правительства России Владимир Путин и глава "Роснефти" Эдуард Худайнатов на церемонии посписания соглашения о сотрудничестве между нефтяными компаниями "Роснефть" и американской ExxonMobil
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Премьер постарался прийти на эту встречу подготовленным. Он рассказал, что удивился, когда узнал: "Ваша платформа в Канаде выдержит удар айсберга в миллион тонн!" (Правда, это по утверждениям ExxonMobil. Экспериментальным путем утверждение пока не проверено.)
Речь в соглашении идет прежде всего о совместной разработке арктического шельфа. Премьер не стал уточнять, на каких именно участках сосредоточатся разработчики, а только добавил, что кроме этого в Петербурге будет создан центр арктических исследований, а также предусмотрена "системная работа с кадрами". Для "Роснефти" проект выгоден, по словам Владимира Путина, по многим причинам.
— Так,— заявил премьер,— российская компания может принять участие в проектах для третьих стран.
Напоследок премьер пообещал проектам всяческую поддержку правительства, и это было то, о чем, скорее всего, следовало сказать в первую очередь.
Рекс Тиллерсон был многозначительно краток:
— Сегодняшний день — исторический в 16-летних отношениях между "Роснефтью" и ExxonMobil.
После того как соглашение было подписано, Игорь Сечин и Рекс Тиллерсон дали пресс-конференцию, на которой рассказали о некоторых подробностях стратегического проекта.
После пресс-конференции я поговорил с президентом ExxonMobil господином Тиллерсоном, которым до обидного мало интересовались на пресс-конференции.
На вопрос, были ли в его практике подобные проекты, глава ExxonMobil сказал, что никогда ничего подобного за 130 лет существования компании не случалось. Тем более в работе с государственными компаниями.
Я спросил его, насколько важна для ExxonMobil поддержка проекта со стороны российского правительства: об этой поддержке сказал господин Путин.
Президент, председатель совета директоров компании ExxonMobil Рекс Тиллерсон (слева) и председатель правительства России Владимир Путин (справа) на церемонии посписания соглашения о сотрудничестве между нефтяными компаниями "Роснефть" и американской ExxonMobil
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
— Поддержка правительства в любой стране имеет для нас особое значение,— заявил глава ExxonMobil.
— Особенно в России,— предположил я.
Он неожиданно согласился:
— Каждый раз, когда необходимы новые налоговые льготы, тем более в стране, где налоговое законодательство только проходит свой эволюционный путь, поддержка правительства критически важна,— признался господин Тиллерсон.— Это то, чем правительство и должно заниматься! А то запасы останутся неразработанными!
Это было утверждение, которым, конечно, не мог бы не поделиться с журналистом глава любой транснациональной корпорации.
— Мы работаем в 130 странах,— продолжил он,— прошли через много смен правительств...
— Сами меняли правительства...— попробовал продолжить я.
С этим глава ExxonMobil не согласился:
— Этого пока не было...— и было бы преувеличением сказать, что в глазах его мелькнуло сожаление.— Мы лояльны. У нас есть собственность во всех 130 странах, и в каждой стране примерно 80% в любом совместном предприятии — наши. Но зарегистрированы мы в США. Мы умеем работать в разных законодательных системах. И так и будем работать.
— А поддержка американского правительства вам нужна? — поинтересовался я.
— Мы никогда к ней не прибегали! — воскликнул господин Тиллерсон.— Никогда!
— И вы никогда не хотели никаких налоговых льгот для вашего бизнеса от правительства США?
— Я выступал под присягой в Конгрессе по этому поводу,— кивнул он.— Упрощение налогового кодекса поддержало бы бизнес. Надо снизить ставки корпоративных налогов!
— И вам чего-то удалось добиться? — спросил я.
— Дебаты продолжаются,— засмеялся он.
Хорошо смеется тот, кто смеется последним.