Наркотики переправляли через границу в ботинках и журналах
В Севастопольском суде Москвы вынесен приговор группе из шести человек, занимавшихся контабандой и торговлей синтетическими наркотиками. Организатором и поставщиком зелья был поляк Войцех Михалик, а в Москве торговлей руководили безработный Денис Бохонов и бармен Дмитрий Фирсов.
25-летний студент школы управления и языкознания из города Жешув Войцех Михалик употреблял гашиш. Денег на наркотик ему не хватало. И вот весной 1994 года его приятели-наркоторговцы — голландец Рене ван Брук и проживавший в Амстердаме американец Дэвид Эрик Мейсол, которые поставляли наркотики в Восточную Европу, предложили Михалику заработать на контрабанде в Россию сильнодействующего синтетического наркотика ЛСД. Михалик купил турпутевку и в мае 1994 года приехал в Москву налаживать связи.
На дискотеке Михалик познакомился с 20-летним Денисом Бохоновым, любителем "экстази". Бохонов свел поляка с барменом Дмитрием Фирсовым, который приторговывал "экстази" и наркотическим средством ДОБ, более известным как "питерская кислота". Но торговать ЛСД выгоднее, поэтому Бохонов и Фирсов согласились продавать этот наркотик. В Москве безопасность бизнеса обеспечивали азербайджанцы.
С мая по сентябрь 1994 года Михалик сам возил в Москву ЛСД. Прятать его было нетрудно: ЛСД пропитывали листы перфорированной бумаги, поделенные на четырехугольники 8х8 мм с разными рисунками ("марки"), которые поляк прятал в стельки ботинок. Каждая "марка" содержала одну дозу ЛСД в 0,5 мг и стоила в то время в Москве $15-20. Потом Михалик стал отправлять в Москву пропитанные ЛСД листы экспресс-почтой в журналах. Всего Бохонов с Фирсовым получили от него 12 300 доз, содержавших 6,15 г наркотика. Не продали только 196 "марок". Выручка только одного Михалика составила $47,5 тыс.
Оперативники ФСБ России быстро вышли на продавцов и поставщиков. Из прослушанных телефонных разговоров Бохонова и Фирсова выяснили, что те торгуют не только ЛСД, но и "питерской кислотой", "экстази", гашишем и марихуаной. Все это они сбывали студенту второго курса МГИМО Евгению Павлову и менеджеру одной московской фирмы Александру Игнатьеву, а те — "неустановленным лицам" и студенту Владимиру Шестакову. Последний, как установил суд, приобретал наркотики лично для себя.
В конце ноября 1994 года сотрудники ФСБ задержали Бохонова, Игнатьева и Шестакова во время очередной сделки на станции метро "Щукинская". При обыске дома у Бохонова нашли наркотики, которые он прятал в эквалайзере, платежные переводы на имя Михалика и записи о сделках. Расследованием занялся следственный комитет МВД. Всех троих арестовали, но Шестакова вскоре отпустили под подписку о невыезде.
Фирсова не трогали еще четыре месяца, но в марте 1995 года его и Павлова арестовали. Фирсов стал помогать следствию, и его также отпустили под подписку. В мае 1995 года был арестован Михалик — он приехал в Москву за выручкой (раньше он получал ее через банк).
Михалик с Бохоновым сначала не признавали себя виновными в контрабанде и торговле ЛСД, утверждая, что их связывало только "общее увлечение музыкой": поляк привозил москвичу CD. Но в конце концов Михалик во всем признался.
Суд признал всех виновными, хотя ряд эпизодов из дела исключили. Михалик с Бохоновым получили по 10 лет с конфискацией имущества (стоимость имущества поляка составила всего $21). Павлову с Фирсовым дали по 6 лет (Павлову — с конфискацией), Игнатьева приговорили к 4,5 годам, а Шестаков отделался полутора годами условно.
МАКСИМ Ъ-СТЕПЕНИН