На долгах за воду можно неплохо заработать
В Москве появился новый способ делать деньги из воздуха, вернее, из пролитой когда-то и неоплаченной воды. В должниках у Мосводоканала ходит подавляющее большинство московских производственных предприятий, поскольку платят у нас за воду, как правило, в последнюю очередь. Суммы долгов исчисляются десятками миллиардов рублей. Попробовать превратить их в живые деньги Мосводоканал приглашает всех желающих. Особенно выгодным этот бизнес обещает стать после появления закона о судебных исполнителях, к скорейшему принятию которого призвал законодательные власти президент Ельцин в своем послании Федеральному собранию РФ.
В реестре не значится
Мосводоканал — фактический монополист в Москве. Хотя в реестре монополистов, утвержденном Антимонопольным комитетом, не значится. Действительно, есть же еще Тверьводоканал или, к примеру, Новосибирскводоканал. Не нравятся услуги водников московских — покупайте воду у тверских или новосибирских и везите в Москву цистернами.
Но никто, конечно, так не делает. Все московские предприятия подписывают контракты с Мосводоканалом, услуги которого подорожали с 1991 года в 200 тысяч раз — гораздо больше, чем услуги Мосэнерго или Мосгаза (в 19 тысяч раз). Даже указанные в бланке контракта 2% пени в день за просрочку платежа никого не смущали (с июля прошлого года распоряжением Лужкова пеня снижена до 0,5% в день).
Смущение потребители воды почувствовали, когда, отложив по привычке платежи за воду на будущее, обнаружили, что счетчик настучал им бешеные суммы долгов. Капля за каплей, день за днем — и в пассиве клиентов Мосводоканала нарисовались десятизначные числа.
Первыми с водно-финансовой проблемой столкнулись крупные московское оборонные предприятия: НПО "Алмаз", НИЦЭВТ, МРТЗ, НИИ "Дар", "Авангард", "Темп", НПО "Геофизика"... Всего около 40 предприятий. Самым неожиданным для них оказалось то, что вернуть долги потребовал не сам Мосводоканал, а некий Фонд юридической и финансовой поддержки городского хозяйства Москвы (Мосюрфинфонд). Из документов следовало, что фонд заключил с Мосводоканалом договор о переуступке прав требований и теперь собирается взыскать деньги с его должников. Что ж, идея изящная. Если уж не деньги, то хоть московскую недвижимость можно получить, которая, как известно, всегда в цене. Кому, интересно, она пришла в голову?
Автор изящной идеи
Беседую с Александром Викторовым, бывшим геологом, ныне президентом Мосюрфинфонда. Это ему принадлежит идея сделать бизнес на долгах. По сведениям "Коммерсанта-Daily", со своей схемой Мосюрфинфонд обращался и в Мосгаз, и в Мосэнерго, у которых тоже должников хватает. Но откликнулся только Мосводоканал. Почему?
Говорит заместитель начальника коммерческого управления Мосводоканала Людмила Филаткина: "У нас нет рычагов влияния на должников. Юротдел у нас слабый, если бы пошли в арбитраж, разорились бы на госпошлине, а у фонда есть возможность не платить пошлину вперед. Да и условия он предложил вполне приемлемые".
С Мосводоканалом Викторову повезло, но дальше начались проблемы. Первоначально расчет делался на то, что в недалеком будущем Дума примет закон о судебном исполнителе — законопроект был уже готов и поступил в Думу. На основе этого закона можно было бы создать механизм для вытрясания долгов (судебные исполнители с табельным оружием и широкими полномочиями, строгие санкции к должникам и т. д.). Но законопроект застрял в Думе на первом чтении — началась предвыборная гонка. Возникли трудности и с директорами: из-за внутренних конфликтов на предприятиях находить компромисс с конкретными лицами подчас очень сложно. И с недвижимостью все оказалось не так просто: не то что купить-продать (в Москве очень запутанная правовая ситуация с нежилым фондом) — аренду оказалось использовать проблематично. Предприятия в долгах как в шелках — не сегодня-завтра им отключат воду, электричество и т. д.
Зато с арбитражем у Мосюрфинфонда с самого начала проблем не было. Иски проходили как по маслу. К концу 1996 года у фонда накопилось исполнительных листов на 90 млрд рублей по основным долгам и еще на 120 млрд по пени. "Можно наковырять и больше, — говорит Викторов, — арбитраж все решает. Но оказалось, что исполнительные листы нельзя исполнить. Не с бабулями же, судебными исполнителями, которым приходится объяснять их права, это делать?"
И все же Мосюрфинфонд отнюдь не бедствует. Идея Викторова приносит свои плоды, потому что разумные должники предпочитают договариваться и что-то платить.
Прецедентный случай
Первым, кто попал под схему фонда, стало НПО "Алмаз", разработчик знаменитой системы ПВО С-300. Можно сказать, что с "Алмазом" фонду повезло. Вернее, с коммерческим директором НПО Игорем Ашурбейли, который как раз оказался из разряда должников разумных. Вот как, по его словам, это было.
Пакет с требованием вернуть долги за воду пришел на "Алмаз" по почте в декабре 1995 года. Там говорилось, что дело отныне надо иметь с Мосюрфинфондом и выплатить ему 34,5 млрд рублей (получилось 730% годовых — 2% в день накапали). На "Алмазе" случается паника, собирается совет директоров, вопрос обсуждается. Звонят на Мосводоканал, там говорят: задолженность ваша продана, все вопросы теперь — к фонду. К делу подключаются юристы.
Договор продажи Мосводоканалом долгов "Алмаза" фонду был помечен цифрой 1. Так что случай с "Алмазом" был для фонда прецедентным: не выгорит с первым должником — схема рухнет, выгорит — дальше все пойдет своим чередом. К первому заседанию арбитража "Алмаз" основательно подготовился, предварительно погасив основную задолженность Мосводоканалу (осталась только пеня). Показал, как говорится, зубы. И фонд взял в суде тайм-аут и вступил в прямой контакт. Оказалось, что можно найти общий язык. В результате переговоров остановились на 0,33% в день плюс отсрочка на 9 месяцев. Да помогли еще немного фонду с офисом. Первый иск к "Алмазу" на 13,5 млрд рублей съежился до 2,336 млрд.
Когда фонд выставил вторую часть долга (на 21 млрд), ситуация уже была иной. К тому времени за плечами у фонда было уже несколько десятков выигранных дел из расчета 2% и 1,5% по пени. Идти на компромисс вроде бы ни к чему, но хорошие отношения и выполнение договоренностей во все времена остаются важным деловым фактором. Игорь Ашурбейли рассчитывает отдать фонду за долги в аренду на несколько лет одно из пустующих алмазовских зданий. В общем, ситуация разрешилась к обоюдному удовольствию.
Под капельницей
Совсем иначе отреагировал на притязания Мосюрфинфонда Московский радиотехнический завод, партнер "Алмаза" по системе С-300. МРТЗ, задолжавший за воду около 100 млрд руб., наотрез отказался платить долги и вести какие бы то ни было переговоры с фондом. Пользовавшийся поддержкой Александра Лебедя МРТЗ прошлым летом провел бурное собрание, которое постановило списать все долги Мосводоканалу и забыть о них.
Игорь Ашурбейли такую позицию считает неразумной. Суд есть суд. Многие должники уже подавали на апелляцию и во второй инстанции получили тот же результат. Мосюрфинфонд же теперь держит в руках исполнительные листы, а они не имеют срока давности. Пока нет законной процедуры исполнения судебных решений по долгам, но рано или поздно она появится. И тогда фонд предъявит счета к оплате. Из расчета все тех же 2% в день. Кроме того, есть еще 395-я статья ГК, которая устанавливает штраф за несанкционированное пользование чужими деньгами, а невыдача по исполнительному листу — как раз тот случай. Несговорчивым должникам кажется, что они перекрыли долговой кран, а у них продолжает капать. Так что они просто оттянули срок расплаты.
Дважды в одну и ту же воду
Отдадим должное и деловой хватке Мосводоканала. Дебиторская задолженность Мосводоканала более 1 трлн рублей, но водники не бедствуют и, по словам Филаткиной, в должниках бюджету не ходят, в отличие от московских газовщиков и энергетиков. Конечно, неплатежи наверняка были заложены в тарифы за воду (вспомните, они выросли в 200 тысяч раз), был также некий запас за счет снижения издержек на обслуживание водопроводов. Но реальную отдачу дало и сотрудничество с фондом Викторова: пяток-другой предприятий из разряда "мертвых" должников вдруг взяли и заплатили, хотя бы частично.
По схеме Мосюрфинфонда Мосводоканал работает не только с фондом. Предлагает водникам некая фирма, к примеру, рабочие рукавицы. Рукавицы Мосводоканалу нужны, но взять их он согласен не за деньги, а в обмен на долги других предприятий за воду. Должники тоже производят какую-нибудь полезную продукцию, которую поставщики рукавиц могут попытаться пристроить с пользой для себя. Цены на полученную таким образом продукцию зачастую ниже отпускных цен производителя. И многие пытаются на этом заработать. Правда, говорят, на завод "Кристалл" и московские кондитерские фабрики соваться не стоит — там уже все схвачено.
Такой вид бизнеса становится все более популярным в Москве. Все чаще в рекламных изданиях типа "Из рук в руки" можно встретить объявления: "Должники Мосводоканала! Звоните по телефону такому-то". В Москве постепенно создается рынок долговых обязательств Мосводоканалу. Фирмы, как в пору становления рынка, придумывают многоходовые комбинации, составляют многосторонние договоры, зарабатывая деньги и попутно помогая ликвидировать неплатежи.
А в Мосюрфинфонд, по сведениям "Коммерсанта-Daily", уже поступало несколько предложений продать водные долги конкретных оборонных госпредприятий. Много за них не дают — втрое, вчетверо меньше, чем сумма самого долга, но зато обещают заплатить, как говорится, не отходя от кассы. Как утверждают наши собеседники, предложения исходят от иностранных фирм.
Получается, что все-таки можно и дважды, и трижды вступить в одну и ту же воду. Даже если она давно вытекла из кранов.
ИГОРЬ Ъ-ПИЧУГИН