Завершился кинофорум в Сочи
С недавних пор любой отечественный кинофестиваль манифестирует себя не столько как призовой турнир, сколько как встречу друзей и братство по духу. Причину понять легко. В отсутствие финансирования и каких бы то ни было гарантий каждый кинематографист выживает по большей части в тусовке или клане. Третий кинофорум, собравшийся на территории правительственного санатория "Сочи" и собравший продукцию молодых за последние два года, не стал исключением. "Кинофорум — это образ жизни", — заявил на церемонии открытия президент фестиваля режиссер Владимир Хотиненко. И добавил: "Главное, чтобы было молодежно".
К чести организаторов, слова не разошлись с делом. Целую неделю на черноморском берегу оттягивалась компания людей, творчески сформировавшихся (так во всяком случае гласила строка президентского устава) в постперестроечный период. Таковых оказалось немало. В номинации призового дебюта и в категории "гамбургский счет" соревновалось без малого полсотни игровых, документальных, короткометражных и анимационных лент. То, что многие из них уже выучены наизусть, никого не останавливало — фильмов в нашем отечестве теперь делается совсем мало. Не смущало и то, что социальный возраст авторов явно не совпадал с физическим — совсем недавно ходивший в начинающих режиссер Дмитрий Месхиев числился среди маститых, а популярный еще при социализме актер Николай Еременко-младший с фильмом "Сын за отца" попадал под прогрессивную рубрику постановщика-дебютанта.
Персонажный состав гостей и участников показал, что киноволна рубежа 90-х, при всей неровности ее собственно художественных результатов, все-таки собрала вокруг себя специфическую арт-среду. На ночных концертах БГ Вячеслав Бутусов и Александр Ф. Скляр переговаривались со слушателями так, будто дело происходило на каком-нибудь "квартирнике" застойной давности. Лицедеи Леонид Лейкин и Юрий Гальцев устраивали перформанс, не поднимаясь из-за пришественных столов. Процедура открытия была загримирована под пионерскую линейку, а одна из главных акций называлась "Купание красного гвоздя" — под объективами телекамер надувной символ кинофорума побултыхался в морских волнах.
Междусобойный дух налагал и известные обязательства: буквально "в компании пришел, в компании уйдешь". Например, категория "гамбургский счет", призванная выяснить, кто есть кто между своими, предписывала личную явку соискателей. В противном случае кино из номинации выбрасывалось. Так случилось с "Научной секцией пилотов" Андрея И: накануне отъезда в Сочи создатель шокового кинополотна угодил в больницу с огнестрельным ранением (увы, кровавый счет этим не исчерпался, несколько дней спустя в Москве погиб музыкант Анатолий Крупнов, сыгравший в картине одну из центральных ролей).
Зато доступ к "гамбургскому счету" получили все — от самих номинантов до аккредитованных журналистов. Подтверждая демократизм акции, на листе каталога, рядом с отрывным купоном для голосования организаторы заботливо прикрепили таблетку похмельного "алказельцера". Впрочем, ближе к делу президент Хотиненко не доверился заморскому снадобью и в соавторстве с Дмитрием Месхиевым сварил на весь фестиваль котел кислых щей — традиционного российского антидепрессанта.
Щи, вероятно, подействовали. В пятерку финалистов вышли Александр Рогожкин с "Особенностями национальной охоты" и две новеллы из альманаха "Прибытие поезда" — "Трофимъ" Алексея Балабанова и "Экзерсис" Дмитрия Месхиева. Несколько совсем уж трезвых голосов усомнились в четвертом претенденте, анимационной двухчастевке Александра Бубнова "Последняя жена Синей Бороды", повествующей о сложностях семейных отношений между известным женоубийцей и горгоной Медузой, зато ни у кого не вызвало возражений "Счастье" Сергея Дворцевого — уникальный пример неигровой авторской коротышки, уже два года покоряющей кинофестивали от Парижа до Сан-Франциско.
В результате, как уже сообщал Daily, главный "Серебряный гвоздь" и прилагавшуюся к нему пленку "кодак" на $15 тыс. получил Сергей Дворцевой. Ему же достался первый приз по разряду документальных дебютов. Конкурс новичков судило отдельное жюри во главе с Сергеем Маковецким.
В мультипликационном разделе оно наградило нарисованную на стекле "Розовую куклу" свердловского художника Валентина Ольшванга, а среди игровых короткометражек выбрало "Вернисаж" — курсовую работу Бесо Соломонашвили, сделанную с прицелом на притчу о природе и результатах творчества. Художник мудрит над каким-то поп-артовским коллажем, в его мастерскую то и дело являются друзья, соседи и шапочные знакомые, оставляющие после себя мусор, который становится частью композиции. Те, кто помнит золотой век грузинского кино, тут же переименовали "Вернисаж" в "Жил певчий дрозд наоборот", что следует все-таки считать скорее формальной аналогией, нежели признанием равенства.
Грузинское кино переживает заметный подъем. Это подтвердил "гвоздь" полнометражных дебютов — очень неровное и очень впечатляющее "Кладбище грез" Георгия Хаиндравы. Бывший документалист, правозащитник и военный министр по делам Абхазии снял полухроникальное кино о гражданской распре. Как и всякая хроника, без подчистки вставленная в авторскую раму, черно-белое "Кладбище грез" грешит длиннотами. Несмотря на учтенный опыт Ремарка, Хемингуэя и Алексея Германа, в нем встречаются драматургические комки и пробелы. Фонограмма то утопает в грохоте живых выстрелов, то выдает откровенно студийное происхождение. Но при всем этом в фильме есть нечто, чего нельзя ни придумать, ни снять, не прожив будничную жизнь рядом с молодыми "мачо", которые однажды утром обувают ботинки покрепче, снимают со стены дедовское ружье и, перекидываясь шуточками в духе тбилисских "кенто", едут убивать и быть убитыми.
Правила хорошего тона требуют найти на любом фестивале интригу, сюжет и тенденцию. В Сочи, к счастью, не было ни того, ни другого, ни третьего. Даже наоборот, альманах "Прибытие поезда", задуманный на первом кинофоруме в Ялте как коллективный результат номинации "кино ХХI века", спустя три года оказался "расшит" на авторские главы. Это значит, что от прогнозов и манифестов следует переходить к гамбургскому счету.
СЕРГЕЙ Ъ-ДОБРОТВОРСКИЙ