Восьмое марта прошло. Над Тверской, в районе Моссовета, по-прежнему реет светло-сиреневого цвета тесемка: "Москвички, по весне прелестны вы. Любви, добра, удачи!.. Мэр Москвы" (фото этого транспаранта читатели Daily могли видеть в субботнем номере). Кто истинный автор этой поэтической строки, установить так и не удалось. Различные мэрские службы кивают друг на друга — никто не хочет "брать огонь" на себя.
Остается поверить написанному слову и в качестве единственно верной гипотезы принять ту, что автором плаката является сам мэр. Что наводит на радостные размышления. Получается, что в отличие от своих предшественников нынешний московский мэр сочетает в себе сразу несколько полезных качеств: он и строитель, и красавец-мужчина, и стихотворец. К делу украшения любимого города Лужков подходит не только как финансист, хозяйственник, но и как Художник. И кажется, скоро у него будут все основания сказать: "Это — моя Москва". Она будет его и в административном, и, что, пожалуй, важнее, в эстетическом плане.
Должно быть, для того чтобы выпустить этот транспарант в том виде, в каком он появился в преддверии 8 марта на главной городской магистрали — Тверской улице, столичному мэру потребовалось известное мужество. Впервые за всю историю Москвы градоправитель поздравляет с Женским днем не всех женщин разом, а только прекрасных обитательниц вверенных ему чертогов. "Гостьи столицы" на сей раз не заслужили мэрского поздравления. Впрочем, есть все основания полагать, что, несмотря на этот прискорбный эпизод, в их жизни, как и в жизни милых сердцу мэра москвичек, будут любовь, добро и удача.
Однако сейчас, по прошествии праздника, ум занимает не столько допущенная мэром дискриминация по географическому признаку, сколько заложенная им добрая традиция: вместо официального прозаического текста души прекрасные порывы формулировать в поэтических строках. Этим столичный мэр выгодно отличается от своих российских собратьев по перу. Ведь всем им — от самого президента до мелких сотрудников силовых министерств — куда ближе автобиографическая проза.
Оставим на долю профессиональных литературоведов право оценивать степень одаренности царственных стихотворцев и прозаиков. Заметим только, что по сравнению со своими коллегами по литературному цеху Лужков находится в ситуации заведомо более выигрышной. Ибо в отличие от них располагает целым арсеналом средств, позволяющих в наикратчайшие сроки, буквально наутро, довести до широкой аудитории плоды ночных филологических терзаний.
В свете новых литературных занятий мэра становится понятным и решение столичного комитета по телекоммуникациям и средствам массовой информации, запрещающее размещение на улицах города рекламы (щитов, плакатов, транспарантов), не имеющей отношения к неотвратимо надвигающемуся празднованию 850-летия Москвы. Прозаический текст — даже в исполнении мэра, который пишет бойко, с максимумом подробностей и задорным юмором — на щитах смотрелся бы чужеродно. Кроме эстетических свою роль играют здесь и чисто практические соображения: патриотически настроенные столичные водители, взыскующие правдивого мэрского слова, наверняка создавали бы на дорогах еще более безнадежные пробки, чем сейчас: когда проза качественная, приятно к каждой фразе возвращаться по нескольку раз.
Городские купцы, впрочем, принялись подражать любимому мэру, развивая дворовую поэтику в "наружке" — уличной рекламе. Так хозяева женского парфюмерного магазина на Пушкинской площади плодотворно использовали эллипс знаменитой частушки "восьмое марта близко, близко", справедливо полагая, что публика, помнящая продолжение этого четверостишия, мгновенно придет в состояние весеннего возбуждения и скупит всю турецко-арабскую продукцию, простодушно выдаваемую за "Нину Риччи".
По-иному мэрское творчество заставляет взглянуть и на будущее третьего, московского канала. Очевидно, главной тамошней "звездой" станет Борис Ноткин, превративший прямой эфир с Лужковым в самостоятельный телевизионный жанр, столь же завлекательный, как, например, игра в слова на раздевание. Но если до последнего времени мэр и телеведущий обсуждали главным образом качество воды в московском водопроводе, проблемы вывоза мусора и ввоза дешевой рабочей силы, то теперь они будут регулярно упражняться в искусстве рифм и просодий. Таким образом будет возрождена важнейшая традиция просвещенного средневековья — традиция поэтических состязаний, устраивавшихся при королевском дворе. Но столичный мэр со свойственным ему стремлением во все привносить свое, лужковское, может обогатить ее замечательным оксюмороном, став одновременно и Франсуа Вийоном, и герцогом Орлеанским. Борис Ноткин, очевидно, будет отдыхать.
ЭДУАРД Ъ-ДОРОЖКИН