Обещанной "жесткой речи" президента ждали так напряженно, что некоторое разочарование было неизбежно. К тому же избранный Борисом Ельциным стиль зачитывания речи не способствовал ее адекватному восприятию. Речь президента при представлении послания "Порядок во власти — порядок в стране" не была жесткой. Текст речи, напротив, был именно жестким, то есть таким, каким его и обещали в Кремле.
"День послания" можно разделить на три условные фазы. Первая — "вестибюльная". Массовый съезд гостей продолжается примерно с 10 до 11 утра. Вторая — собственно речь президента. Гости сидят в зале, журналисты и не допущенные в Мраморный зал аппаратчики — в вестибюле у мониторов. И третья — разъезд приглашенных, который благодаря журналистам обычно затягивается на час, если не больше.
Вчера в первой и в третьей фазе главным отражателем фотовспышек стал Александр Коржаков. Лучезарная улыбка отставного генерала шла нарасхват. Его обнимали, ему жали руки, ему задавали вопросы.
На втором месте по привлекательности для журналистов шли, конечно, члены правительства. У них довольно безуспешно выпытывали сведения о предстоящих отставках и назначениях. Одну из возможных отставок подтверждал мрачный вид Александр Лившица, одно из назначений — энтузиазм Евгения Ясина, сообщившего, что он был бы счастлив работать с Анатолием Чубайсом.
Аллегорическим воспроизведением нынешней России стал одновременное прибытие в Кремль Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и лидера ЛДПР Владимира Жириновского. Смотришь — вроде Алексий идет, приглядишься — из-за спины выглядывает Жириновский...
Во второй — "мраморной" — фазе главную роль играл, конечно, Борис Ельцин. Но во-первых, оппозиция постаралась всеми силами оттенить президентскую речь (см. стр. 2), а во-вторых, как известно, слишком большие ожидания сплошь и рядом не оправдываются.
По-настоящему жесткий президент образца 23 февраля (в тот день Ельцин обещал дать сдачи любому, кто ее попросит) и многочисленные "зловещие" обещания президентских помощников подготовили общественное мнение к тому, что 6 марта мир увидит нечто сравнимое по силе с предвыборными выступлениями президента. Однако этого не произошло.
Прежде Борису Ельцину удавалось довольно часто произносить банальные вещи с таким напором, что они воспринимались как откровения.
Вчера было ровно наоборот. Президент настолько буднично читал текст речи — ни металла в голосе, но прямого обращения в зал, — что на слух смысл зачастую просто терялся.
Публике оставалось теряться в догадках — то ли президент чувствовал себя неуютно под взглядами столько раз хоронившей его оппозиции, то ли он нарочно отказался от расстановки акцентов... Интонационная монотонность его речи, возможно, подчеркивала, что перед Федеральным собранием выступает не участник предвыборной кампании, а действующий президент.
Скорее всего, второе — вероятно, президент счел текст настолько жестким, что решил обойтись без дополнительных модуляций.
Так или иначе, речь президента, как и само послание, надо читать, а не слушать. "Коммерсантъ-Daily" публикует ее полностью (см. стр. 2).
Вчера мы уже писали о сквозной теме порядка и права, проходящей через все президентское послание. Частотность использования этих слов и в речи Ельцина (см. таблицу) говорит сама за себя. Если слово "Россия" может быть отнесено просто к статусным, то "власть", "закон" и "порядок" наиболее полно отражают основную тему послания. Правда, следующим идет слово "проблема"... "Налоги" упоминаются чаще, чем "Конституция", а "люди" соседствуют с "правительством" и "средствами".
Редкость употребления слов "коррупция" и "преступность" не должна обманывать — в послании Ельцина места им отведено более чем достаточно. Есть даже фраза, не произнесенная президентом вчера: "Проблема экономических преступлений и коррупции из чисто полицейской, какой она является в большинстве стран, перешла у нас разряд политических".
Первую реакцию политиков на президентскую речь можно было предсказать заранее. Представители администрации и (пока еще) члены правительства не могут не восхищаться докладом — как это делают Виктор Черномырдин и Анатолий Чубайс (см. стр. 2). Непримиримая оппозиция рвет и мечет. Оппозиция цивилизованная (вместе с играющим в собственные игры "НДР" и переродившимся Александром Руцким) цели поддерживает, в их выполнимости сомневается.
Последняя позиция, вероятно, и станет основной по отношению к посланию. Написано хорошо, сказано — не очень, а будет ли сделано?
В Кремле утверждают, что будет. Для того, говорят, и Чубайс в правительство уходит. А проекты как минимум пятидесяти указов в развитие послания будут все равно разрабатываться под его руководством.
ВЕРОНИКА Ъ-КУЦЫЛЛО