Когда-то могли дать и больше
Кремлевский дворец съездов видел пленумы и съезды. Знатных доярок и механизаторов, ударных шахтеров и ткачих. "Лебединое озеро" и День советской милиции.
Новые времена — новая элита. Вчера в КДС 6000 заинтересованных лиц торжественно отметили юбилейную дату — 10 лет российского бизнеса. Именно столько времени прошло после выхода исторических постановлений советского правительства, положивших начало частному предпринимательству — на тот момент в форме совместных предприятий и кооперативов. Так родился новый класс частных собственников, многие из которых заняли командные посты в современной экономике и политике. А вместе с ними — бархатные кресла доярок, шахтеров и членов политбюро в главном дворце страны.
Декада — это много или мало?
Для Вечности пустяк. Для быстротекущего ХХ века — крупный исторический период. Достаточно припомнить, что стряслось в промежуток между 1910-м и 1920-м годами. Или как изменился мир между 40-ми и 50-ми. Да, конечно, в период войн мир всегда меняется быстрее. Ну так и у нас в последние десять лет тоже не из хлопушек шмаляли. И многие коллеги нынешних юбиляров ушли в Вечность.
Когда генсек М. С. Горбачев призывал "ширить творческую активность масс в целях экономического ускорения" — еще не ведал он, что через 10 лет будет искать спонсоров среди этих "активных масс", но выборы все равно проиграет. И когда подписывал премьер Николай Рыжков исторические постановления — не подозревал, что сполна хлебнет всех прелестей свободной конкуренции, а Тверьуниверсалбанк все равно лопнет.
А начиналось все с пяти постановлений Совмина СССР. Два — о совместных предприятиях — вышли 13 февраля 1987 года с промежутком в шесть часов (##48 и 49). А тремя неделями позже, 5 марта, появились три постановления Совмина под ##160, 161 и 162 — "О создании кооперативов в сфере общественного питания", "О создании кооперативов в сфере бытового обслуживания" и "О создании кооперативов по производству товаров народного потребления". "Законом о кооперации" еще и не пахло.
И пускай СП так и не стали локомотивами советско-российской экономики (как это было им приказано партией и правительством). Сегодня можно свалить вину за судьбу большинства СП на "неудачную" дату рождения — 13-е число. На самом же деле речь идет о провале программы привлечения иностранных инвестиций, либо о полном ее отсутствии. Но, быть может, самым важным стало то, что иностранный капитал перестал быть экзотикой в России.
Зато названия первых кооперативов и их учредителей даже спустя 10 лет будоражат воображение современников. Кооператив "Микродин", например, дал стране будущих руководителей ЗиЛа и "Норильского никеля". Кооператив "Пчелка" (директор Владимир Брынцалов) подарил народу кандидата в президенты, а также много водки и других полезных лекарств. Бывший кооператив "МММ" (братья Мавроди) задолго до ФКЦБ научил широкие массы основам работы с "ценными бумагами".
Но не менее важно и то, что определенная часть народа впервые за 70 лет осмелилась превзойти по уровню жизни партхозактив без оглядки на инструктора обкома.
Кто был первым предпринимателем?
На этот вопрос вряд ли кто-нибудь ответит точно. Московской регистрационной палаты в 1987 году еще не существовало. Уставные документы кооперативов подавали на регистрацию в исполкомы. Там на них смотрели с ужасом. Но потом, проконсультировавшись с райкомом партии, все-таки регистрировали. Рассеянные по исполкомам архивы затерялись, и теперь на право "первородства" могут претендовать десятки людей.
В Московском фонде поддержки малого предпринимательства корреспонденту Ъ предложили на выбор несколько достойных кандидатур. Среди них, например, Александр Старосельский (кооператив "Театральный", зарегистрирован 2 февраля 1987 года, специализация — "переработка вторсырья" и "пошив балетных тапочек"). Или Андрей Федоров (кооператив "Кропоткинская, 36", "услуги в сфере общественного питания", владелец первого в стране одноименного частного кафе).
Это были странные годы. Отношение общества к кооператорам страдало амбивалентностью. С одной стороны, все знали, что их скоро посадят. С другой стороны, старая добрая советская бюрократия была сильна неотвратимостью своих решений — и вот уже министерства выдавали разнарядки типа "до конца года организовать по отрасли семь совместных предприятий". А ответственных чиновников вызывали на парткомы "за срыв плана по созданию кооперативов".
У всех на глазах вчерашние мэнээсы, инженеры и завскладами превращались в миллионеров (хоть и рублевых), заводили новые модели "Жигулей" и новых жен-фотомоделей, джинсовые костюмы и к ним — часы Rolex.
Это действовало раздражающе на "консервативные силы общества". Из доклада председателя МГСПС В. П. Щербакова на Съезде народных депутатов в 1989 году: "Деятельность кооператоров усугубляет товарный дефицит, опустошает полки магазинов, усиливает коррупцию, взяточничество, спекуляцию, рост организованной преступности".
Между тем, по данным Московского союза кооператоров, товарооборот всех кооперативов страны за первые семь месяцев 1989 года составлял всего 1% от произведенной в стране продукции и при всем желании не мог еще ничего "усугубить". С другой стороны, только кооператорами Москвы было заработано за этот же период 2 млрд 522 млн 100 тыс. руб. Этот доход раскладывался на 300 тыс. предприятий — именно столько кооперативов возникло в столице за два года "легализации".
Какими они были и откуда взялись в непорочном советском обществе? Известные предприниматели "первой волны", ответившие на вопросы "Коммерсанта-Daily" (см. материалы на этой странице), имели разные судьбы, но схожие характеры. Они всегда стремились заработать "больше, чем вчера". Один из основателей кооператива ИВС Сергей Кабаев в советское время работал программистом в оборонном НИИ, а в отпуск отправлялся "шабашить". Сейчас он управляет флагманом российской электроники — заводом "Квант". Президент СП "Диалог" Петр Зрелов, по его признанию, тоже ездил в стройотряды, а когда родились дети, то работал на четырех работах: лаборантом на кафедре, натурщиком в Строгановке, собирал телевизоры и ремонтировал климатические установки. И так до те пор, пока не стал заместителем гендиректора КамАЗа. Герман Стерлигов еще в старых интервью рассказывал, как подрабатывал частным извозом. Первый частный ресторатор Андрей Федоров в красках описал воровство в системе советской торговли и общепита — первых "университетах" предпринимательства.
Почему у некоторых получилось?
Все сходятся на том, что на заре бизнеса делать бизнес было легче, чем теперь. Налогообложение тех лет вспоминают со слезами умиления: первый год работы — 3%, второй — 5%, третий — 10%! Через пару лет опомнились — 20%, 40% и 60%. И котировки "нала" к "безналу" пошли два к одному. Госпредприятия до 1990 года налогов вообще не платили. Компании с иностранным участием — 30% налога на прибыль, и то после двух лет налоговых каникул. Сегодня ставшая крылатой фраза Лившица "Делиться надо!" воспринимается как черный юмор теми, кто отдает до 95% прибыли.
Да, были времена. Долларовым миллионером можно было стать с одной сделки. Прибыльность операций в 1000% казалась нормальной. Продавалось все! Вывозилось — все. 188-я статья исчезла из УК лишь месяц назад, но доллар даже не считал нужным маскироваться под унизительной конспиративной кличкой "у. е.". "Копали лопатой", — вздыхают ветераны.
Рэкет в первые годы был мелочно-хулиганским. Иногда ему, рэкету, можно было набить морду. Но вскоре слово "крыша" стало не менее актуально, чем "лицензия".
"К нам пришли примерно на второй год работы, — рассказал один бывший кооператор, ныне крупный бизнесмен. — Мы только раскрутились. Они оказались разумными людьми. Мы тоже. У нас сложились нормальные деловые отношения, они даже вложили в нас кучу денег. У нас работали их люди, причем это были хорошие профессионалы. Такой совместный бизнес. По некоторым направлениям мы и сейчас работаем вместе. Есть у нас и другие 'инвесторы'".
Из бесед с ветеранами удалось составить примерную периодизацию минувшего десятилетия по наиболее выгодным сферам бизнеса.
До 1990 года "хитом" считались высокие технологии. Челноки привозили компьютеры и "впаривали" их госструктурам. В том числе силовым. Затем оказалось выгоднее завозить комплектующие — так родилась "красная сборка". По словам Петра Зрелова, он знает немало фирм, поднявшихся на перепродаже компьютеров СП "Диалог" — купив в "Диалоге" за 80-85 тыс. руб., машину свободно можно было продать за 180 тыс. руб. Это было почти так же выгодно, как торговля сырьем.
"Нет, до 90-го года мы не связывались с сырьем, — говорит один из собеседников. — Тогда это было схвачено КГБ." Но уже следующую пару лет самые крутые торговали именно сырьем. Даже компьютерная фирма ИВС "прокатилась" на волне этого бума: арендовали в 90-м году шахту в Кузбассе, провели железную дорогу и даже (по словам Сергея Кабаева) "держали 20% всего угольного экспорта в стране" — пока остальной Кузбасс бастовал. Лафа кончилась, когда взлетели транспортные тарифы.
Бизнес действовал согласно своей природе — устремлялся туда, где дефицит. Прервались хозяйственные связи — возникли товарные биржи. И захирели, когда расцвела торговля. Пошла торговля — расцвели банки ("хит" 1991-1995 годов.).
Сегодня банкам непросто (а кому легко?). Бизнес стал другим, и игра пошла по-крупному. Новые "профит-центры" — это участие в госпрограммах, бюджетные деньги, залоговые аукционы, инвестиционные консорциумы...
Можно сказать, что на рубеже первого десятилетия завершен определенный этап в развитии российского предпринимательства. Закончилась приватизация-1 и приватизация-2. Закончились залоговые аукционы. Закончились выборы (и хорошо закончились). И российский бизнес сказал свое веское слово на этих выборах.
Вот почему вчера он достойно отметил свой юбилей в главном дворце страны.
ВЛАДМИР Ъ-ГЕНДЛИН