Фонд молодежной культуры "Свое мнение", Либеральный союз "Молодежная солидарность" и Независимый профсоюз студентов, в числе прочих выразившие намерение до победного конца бороться с памятниками работы Зураба Церетели (подробнее об этом читайте на стр. 2), пытаются возродить традицию участия студентов в решении общественно значимых проблем.
Кажется, в глубине души инициаторы акции — Илья Занегин (руководитель Независимого профсоюза студентов) и Роман Ткач (лидер Либерального союза) и сами не очень верят в реализацию их проекта. Но это, впрочем, и неважно. Важно другое: впервые за последние несколько лет (если не десятилетий) раздался голос российского студенчества — пусть и негромко, пусть и не будет услышан.
"Российское студенчество" режет слух больше, чем "учащаяся молодежь". Официальное словосочетание коммунистических времен кажется сегодня менее выспренним (и куда больше отвечающим реалиям), чем понятие литературно-публицистическое времен народовольцев и революционеров. В странах с гражданским обществом студенчество — всегда не количество, но качество. Основанное не на принципе принадлежности к вузам, а на общности интересов: учебных — в меньшей степени, в большей — общественных. На гражданской позиции, если угодно.
Демонстрировать гражданскую позицию — значит быть гражданином. Быть гражданином — большая ответственность. Куда большая, чем та, которую накладывает зарабатывание денег, ранняя половая жизнь или употребление наркотиков. И как раз этого серьезного, "всамделишного" вхождения во взрослую жизнь, по-видимому, русские юноши и девушки опасаются больше всего. В отличие от их сверстников из европейских стран, для которых груз ответственности — единственное доказательство их нужности, уместности в этом мире.
"В то время как в Восточной Европе политику делают студенты, в России они остаются самой пассивной частью общества. Им надо дать толчок" — так Илья Занегин и Роман Ткач объясняют, почему возглавляемые ими молодежные организации решили выступить с антицеретелиевской идеей. Студенческие лидеры и правы и не правы одновременно. Действительно, из всего множества традиций российского студенчества, той вымершей в начале нынешнего века субстанции, вечно негодовавшей, вечно желавшей действия (и действовавшей подчас заодно с профессурой, что сейчас представить себе просто невозможно), современный студент оставил себе лишь одну — буйно отмечать Татьянин день. Все остальное время он просто учащийся вуза, студент только с формальной точки зрения. На любые общественные инициативы он не реагирует вовсе либо реагирует не так горячо, как от него ожидают идеологи студенческих организаций. И тут дело не в отсутствии гражданской позиции: где-то далеко, под спудом прочих, неотложных дел она, разумеется, есть — и, возможно, как раз такая, какой и должна быть. Другое дело — как вытащить ее наружу.
На первый взгляд эта задача (а именно ее ставят перед собой новые студенческие организации, пришедшие на смену вездесущему ВЛКСМ) — объединить студентов по какому-либо "квалифицирующему" признаку — кажется просто невыполнимой. Главным образом потому, что такого признака в упор не видят сами молодежные лидеры. Например, Либеральный союз "Молодежная солидарность" с гордостью сообщает о том, что "в настоящее время ведет множество независимых кампаний": антикоммунистическую/антифашистскую пропаганду, кампанию против нарушений прав человека в России, против тоталитарных постсоветских режимов, за соблюдение прав национальных меньшинств и диаспор, за свободу вероисповедания и так далее. "Сегодня, как всегда, наши помыслы устремлены в будущее", — сообщается в листовке. "Молодежная солидарность" проводит рок-концерты, творческие вечера и "сбор подписей за установление в Москве памятника Александру Галичу".
Среди этих важных занятий как-то неловко затерялась "кампания против насильственного призыва в армию". А между тем это как раз и есть то самое единственное (по крайней мере из вышеперечисленных) обстоятельство, которое способно объединить российских студентов в действительно массовую, влиятельную организацию. Вопросом, как армии избежать, озабочены все российские студенты без исключения — некоторые для этого, собственно, и пошли в университеты. Пока проблемы с призывом российский студент решает в одиночку. Но сейчас все очевиднее, что позиция Минобороны по этому вопросу будет только ужесточаться. И неизбежно настанет момент, когда студентам — по крайней мере мужского пола — придется, как в старые добрые времена, развести крамолу и выйти на площадь Тянаньмэнь. Для этого у них будет достаточно оснований. Куда больше, чем для борьбы с дурным, но не жизненно важным скульптором Церетели.
АННА Ъ-ТРОПИНКИНА, ИННА Ъ-ПОРТНОВА